Ключ. Хельга Дафне

не смогла бы его догнать. Но все водитель остановился, заметив, наверное, на в зеркале.

      – Спасибо! – Хором сказали мы не то водителю, не то бабушке, сидящей задом к движению.

      И хорошо, что нас заметили и остановились. Вскоре пошел сильный дождь, забарабанивший по окнам с невероятной силой. Мы сели на двойное сидение, и я надеялась, что обе не испытывали от этого неудобств.

      Мне это, наоборот, даже нравилось. Впервые за долгое время мы разговариваем, проводим время вместе, разве не здорово? И тут, вспоминая недавний разговор, я кое-что поняла.

      – Слушай, – я толкнула ее локтем, и она вынула из ушей наушники. – Слушай, а когда ты говорила мне там в полях про… про моего дядю и твоего отца, то сказала, что их нашли в реке.

      – Ну, да.

      – Тогда как я могла найти их в лесу?

      Глава 5

      Теперь я часто ждала Любу после тренировок по баскетболу. Сидела в библиотеке и читала подростковые книги на телефоне, хотя до итогового сочинения оставался всего месяц. Мне уже было невыносимо видеть эти задания, находить примеры из классической литературы, сочинять тексты и пытаться делать вид, что у меня есть хоть какие-то мысли по теме любви и ненависти, долга и сострадания, морали и эгоизма. Что я вообще об этом могу знать? Голова раскалывалась, едва взгляд падал на домашнее задание по русскому языку, включающее в себя очередное сочинение. Я понимаю, что учительнице было и того тяжелее – ей предстояло их все проверить. Но все равно браться за дело никак не хотелось.

      Мне куда больше нравилось читать что-то легкое, по типу «Голодных игр» или «Полианны», в которых авторский мир, один темный и жестокий, другой светлый и духоподъемный, уносит так далеко от проблем, насколько это вообще было возможно. Ни о чем не думать – это как раз то, что необходимо. Правда, всю прошлую неделю в моих снах бедная Полианна бегала в качестве трибута на арене, но это неважно.

      Удовольствия от чтения я почему-то не получала уже как год, сама не знаю, почему. Так что именно читать особого значения не имело, все зависело от настроения. Сегодня наткнулась на книгу Астрид Линдгрен «Кати в Америке», которую обожала в детстве, и тут же взялась за нее.

      Библиотекарша отвлекалась от просмотра сериалов только на детей из начальной школы – только они, да еще парочка шестиклассниц и захаживали сюда. Иногда тишина становилась просто невыносимой, но когда приходили дети и начинали вслух обсуждать какого-нибудь «Спасайкина» – это вызывало такое же недовольство. Хотелось аж подойти и настучать по головам. Но стило им уйти на уроки, как здесь вновь становилось пусто и одиноко.

      К тому же мысли постоянно возвращались к нашему с Любой разговору в автобусе, а следовательно, и к тому дню, что разделил наши жизни на «до» и «после». Это никак не выходило из головы. Я постоянно задавалась вопросами, что же тогда случилось и почему в воспоминаниях осталось лишь то, как я, маленькая семилетняя девочка, прибежала домой и рассказала увиденное родне. У меня в тот год вообще что-то странное с памятью. Отрывками помню все, что было «после» – это, в основном, первое сентября,