Там, где море обнимает небо. Элина Вольная

музыка доносилась словно издалека, а внизу море пело свою вечную песню. София чувствовала, как его пальцы рассеянно гладят её спину, и от каждого прикосновения по коже разбегались тёплые волны.

      – Я не железный. – Вдруг хрипло сказал он. – Когда ты так близко…

      Она подняла голову, встречаясь с ним взглядом. Сейчас его глаза казались почти чёрными, а дыхание сбилось. София потянулась вверх, и он склонился ей навстречу.

      Поцелуй был глубоким, требовательным, почти отчаянным. Его руки скользнули по её спине, притягивая ближе, и она выгнулась навстречу, чувствуя, как внутри разгорается пламя.

      Когда его губы коснулись чувствительной кожи за ухом, София тихо застонала. В ответ он чуть прикусил мочку её уха, и острая вспышка удовольствия прошила всё тело. Она вцепилась в его плечи, чувствуя, как подгибаются колени.

      – Прости. – Выдохнул он, отстраняясь. – Я не должен…

      – Должен. – Она притянула его обратно, зарываясь пальцами в его волосы. – Очень должен.

      Где-то внизу грохнул фейерверк, заставив их отпрянуть друг от друга. София рассмеялась – немного нервно, но искренне. Пётр притянул её обратно в объятия, и она почувствовала, как его сердце колотится в унисон с её собственным.

      – Мне нравится твой смех, – сказал он, целуя её в макушку. – Особенно когда ты так близко.

      Они просидели на площадке до глубокой ночи. София устроилась в кольце его рук, слушая ровный стук его сердца. Внизу догорали костры, море лениво накатывало на берег, а над головой кружились звёзды – вечные свидетели чужих тайн и надежд.

      Второй день праздника подходил к концу, оставляя после себя привкус поцелуев с можжевельником и предвкушение чего-то большего, что должно было вот-вот начаться.

      Третий день праздника выдался особенным. С рассвета море окрасилось в розовое, словно впитало отблески далёких зарниц. София проснулась рано – привычка последних недель, когда каждое утро начиналось с рисования на маяке. Но сегодня она медлила, перебирая в памяти события вчерашней ночи.

      Тело помнило его прикосновения – сильные руки, требовательные губы, тепло, исходящее от каждого касания. София провела пальцами по шее, где ещё горел след его поцелуя, и внутри снова всколыхнулось вчерашнее пламя.

      – Любуешься? – Голос Анны Петровны заставил её вздрогнуть. Соседка стояла в дверях мансарды с корзиной свежей выпечки. – Хорош рассвет. Как на твоих картинах.

      София смутилась – она даже не заметила, как задумалась, глядя в окно. Анна Петровна с понимающей улыбкой поставила корзину на стол:

      – Последний день гуляем. Будет большой костёр на берегу, танцы до утра. Самое время для красного платья.

      – Красного? – София удивлённо подняла брови.

      – А то! – Женщина достала из-за спины сверток. – Когда то я носила эту красоту. А теперь твоя очередь.

      Платье оказалось цвета спелой вишни, с открытой спиной и летящей юбкой. София осторожно коснулась ткани – шёлк струился между пальцами как вода.

      – Я не знаю… –