Виридис. Эпоха спящих. Ольга Верея

тебе сохранить рассудок и жизнь.

      Но я не была уверена, что уже не растеряла последние капли здравого смысла. Вздохнув, побрела дальше.

      Ближе к полудню мы сделали небольшой привал, а затем вновь двинулись в путь.

      У Ловчего не было часов, и мне приходилось полагаться на собственное чувство времени. Ноги ныли от ходьбы, но я упорно шла за своим спутником, стараясь не отставать. Когда тени стали вытягиваться, а воздух наполнился вечерней прохладой, Джет, к моему облегчению, объявил остановку на ночлег. Укрытия искать не стали и расположились прямо на небольшой поляне, усеянной белыми цветами.

      Ночь обещала быть тёплой. Зажигались первые звёзды, осыпая небо белым, голубым и золотистым бисером. Выкатилась круглая жёлтая луна, обрамлённая вуалью призрачно-серых облаков.

      Незаметно мои мысли успокоились, и я ощутила родство с местом, в котором находилась. Слух обострился. Отчётливо звучала лёгкая поступь ночных хищников, трепет невесомых крыльев насекомых. Ноздри мои широко раздувались: я легко различала сладковатый аромат травы, тонкие ягодные нотки, терпкий запах коры. Единение с природой одурманивало и приносило ощущение внутренней силы. Я больше не чувствовала одиночества и страха, обретя в самой жизни Великого леса своё место. Где-то в глубинах разума туманом клубились сомнения, но я была была не намерена упускать ни единой секунды. Возможно, позже со всем разберусь, но не сейчас. Не сейчас…

      Ночь затекала в самые потаённые уголки сознания, всполохи костра дрожали и изгибались в причудливом танце, подсвечивая профиль мужчины. Мы недавно разделили скромный ужин. Из своего заплечного мешка Ловчий достал небольшую флейту и начал играть. Я восторженно прижала руки к груди. Воздух наполнили высокие переливчатые звуки неизвестной мне мелодии: нежной и грустной, зовущей за собой и успокаивающей. Я прикрыла глаза, отдаваясь моменту. Как по волшебству, в голове зазвучали строки, словно я всегда знала песню, рождённую Виридисом и его жителями. Начала петь, блаженно покачиваясь из стороны в сторону:

      Тонким колоском ложится на плечо твоя рука, зимы распутав плен.

      Долго ль пропадал в замёрзших сторонах? Ответь, родная, подними с колен.

      Здесь небо с проседью и неприкаянна моя душа,

      А мне всё помнится, как ты в рассвете юном хороша.

      И нет спасения вдали от праведных родных земель.

      Удел забвения мой! Отшельник, одинокий зверь.

      Брошен жребий, отмеряю время громким стуком сердца и полётом птиц.

      Вражье племя, за бедой – потеря. Не сберечь надежду у чужих границ!

      Земель исхоженных не сосчитаю я душой теперь.

      Лугов нескошенных отведал вольный одинокий зверь.

      Я долго не был там, где в шёлковых полях ночуют сны,

      Я долго не вдыхал святой рассветной тишины…

      Глава 6.

      Побег от правды – не выход, не компромисс и не сделка с судьбой. Это самый необдуманный твой поступок, медленный яд, от которого далеко не всегда есть