Дети Эльцинда. Вадим Юрятин

что с тобой? – произнес наш герой.

      – Я не могу тебе сказать, – тихим голосом вымучила из себя Мэри и стала чуть слышно завывать.

      Вадим не любил завывания и ценил ясность во всем. Если она хочет с ним расстаться, должна быть причина. Чувство непонятной тревоги и бессмысленности происходящего возникло в районе солнечного сплетения и начало разрастаться по телу. «Ты ведь вроде бы сам этого хотел?!» – в голове Вадима сформулировался вопрос. «Да, но вроде бы не сейчас и не так!» – появился весьма неопределенный ответ. «Надо документы взять еще в офисе, отчетность за два последних года. Блин, ну мне вообще не до того сейчас, нашла когда разводиться, хотя мы еще и не расписаны вроде. Может, беременная? Ну вроде бы из-за этого не разводятся, а наоборот!».

      – Ты беременна?

      В ответ Мэри заплакала навзрыд, как героини советских фильмов о войне, провожающие своих родных на фронт.

      – Ты не понимаешь!..

      Эту фразу Вадим слышал множество раз, но никогда не понимал её значения.

      – Ну расскажи, пожалуйста, только быстро… мне бежать уже скоро. Ничего страшного, я думаю, прорвемся.

      – Куда прорвемся? Ты о чем вообще говоришь? Прорвемся! Со своими друзьями с работы так разговаривай, а со мной – не надо!

      – Да что случилось? Объясни, пожалуйста! Мне еще поесть бы чего.

      – У тебя всегда так, ты мои проблемы не замечаешь вообще, ты меня не чувствуешь!

      – Ну как же! Вот сейчас вот, смотри, как я тебя хорошо чувствовал.

      – Ты все сводишь к одному, у тебя, кроме секса, что-то есть ко мне вообще?

      – Ну да.

      – Что?! Что у тебя есть?!

      – Мэри, мне одеваться надо. Мне ехать далеко. Сейчас зубы почищу, подожди, пожалуйста.

      Во время чистки зубов мысли Вадима были в основном сосредоточены на бухгалтерской отчетности ООО «Акдинский Молокозавод», инспектировать который он ехал сегодня, возможностях зачета налоговых требований против поставок гречки в психбольницу, а также иных экономических проблемах холдинга, с которыми он расстался вчера, покинув рабочее место. Занятый приведением себя в порядок, тем не менее Вадим замечал, что чувство тревоги и бессмысленности, обитающее в центре груди, сохранилось и продолжало изредка посылать короткие импульсы на периферию.

      Вернувшись из ванной в комнату, он попытался сразу урегулировать вопрос с Мэри. Внезапным порывом он постарался привлечь ее к себе и успокоить, однако получил резкий отпор.

      – Не трогай меня, отстань.

      «Может, ей стоит побыть наедине с собой, – подумал Вадим, вспомнив, что слышал в каком-то фильме нечто такое. – Отдохнет немного, выспится – и рассосется».

      Однако 15 минут, потраченных на приготовление яичницы и ее поедание, для «рассасывания», по-видимому, не хватило. Выходя из кухни, Вадим увидел Мэри по-прежнему лежащей на кровати в ночной рубашке. Она угрюмо смотрела в пустоту и молчала.

      – Я пойду, Мэри, мне еще на работу надо забежать, – сказал Вадим.

      Мэри внезапно перевела на