Война за справедливость, или Мобилизационные основы социальной системы России. Владимир Макарцев

раз говорил о том, что российское общество принадлежит иной цивилизации, отличной от западноевропейской. Однако наши социологи почти тридцать лет блуждают в потемках, видимо, потому что «теоретическая деятельность у нас в социологии есть, а теоретической социологии нет».[51] Тогда, конечно, можно изучать и следствия, а не познавать причины.

      Как утверждала академик В. Г. Федотова, «бывают ситуации, когда устаревшим теориям противостоит здравый смысл. Но сегодня ситуация представляется противоположной: многообразие представлений и кризис здравого смысла в условиях быстрых изменений не выступают основой преобразований и требуют новых теорий для улучшения ситуации». В России сегодня это слабое место. Социолог Н. С. Розов метко поставил диагноз заголовком своей статьи: «(Не) мыслящая Россия: антитеоретический консенсус как фактор интеллектуальной стагнации»… Для решения ряда проблем страна нуждается в современных теориях и должна признать опасность ориентации только на здравый смысл. Взаимоотношение теории и практики становится ключевым пунктом изменения социальных теорий и реализуется в различных направлениях исследования».[52]

      После такого откровения крупного ученого, фактически признавшего фиаско научной мысли в России, почему-то хочется что-то сделать, чем-то помочь «исследованию» и вообще российским исследователям, давно пребывающим в интеллектуальной стагнации – ведь хуже уже не будет! Не случайно главный научный сотрудник Института социологии Ю. Л. Качанов как-то заметил, что социальная теория – слишком серьезная вещь для того, чтобы можно было доверить ее нашим социологам, в активе которых лишь «учебники, обзоры «передового зарубежного опыта», изыскания из истории дисциплины, извлечения из иноязычных текстов».[53]

      Кстати, не жаловал карьерных социологов и Александр Зиновьев, опальный советский ученый, пожалуй, единственный, кто получил официальное признание на Западе. Одним из серьезных препятствий на пути научного познания социальных объектов он считал гигантскую армию людей, профессионально занятых в науке. По его мнению, надо различать науку как сферу жизнедеятельности множества людей, добывающих себе жизненные блага и добивающихся жизненного успеха (известности, степеней, званий, наград) за счет профессионального изучения социальных объектов, и научный подход к этим объектам.[54]

      И что же нам грешным остается, жизнь проходит, а ответов как не было, так и нет?

      Пожалуй, только и остается, как, воспользовавшись отсутствием обязательств перед армией людей, профессионально занятых в науке, попытаться внести свой скромный вклад в развитие теоретической социологии, а может быть, и здравого смысла. Не зря же Александр Александрович Зиновьев говорил, что научный подход есть особый способ мышления и познания реальности, качественно отличный от обывательского и идеологического. Он не вводит запретов «на выработку и применение его и для людей,

51

Филиппов А. Ф. О понятии «теоретическая социология» // Социологический журнал. 1997. № 1. C. 5

52

Федотова В. Г. Новые идеи в социальной теории // Социологические исследования. № 11. 2011. С. 14–15

53

Качанов Ю. Л. Математическая социология: факультет ненужных вещей // Дискуссия о социологии. Ноябрь 2011. http://www.ssa-rss.ru/index.php?page_id=19&id=416

54

Зиновьев А. А. На пути к сверхобществу // М.: ЗАО Изд-во Центрполиграф, 2000. С. 5