Гоблин из стенного шкафа. Светлана Александровна Камушкова

открылась.

      Несколько секунд ничего не происходило, а затем внутри комнатки что-то взорвалось с глухим хлопком и вспышкой света, что пробился сквозь щели между дверью и стенами. Тонкие струйки дыма потекли по полу, но и они быстро рассеивались. Запах гари и чего-то горького накатывал волнами, вызывая приступы тошноты.

      Фернанд потянул дверь на себя, открывая миру абсолютно пустую кладовку с обгоревшими стенами. От плесени и следа не осталось. Вздохнув, волшебник подошел к гоблину, все еще сидящему на полу, и спросил:

      – И что это такое вообще было?

      Голос его был строгим и жестким, даже намека на прежнюю веселость не было. Хозяин дома явно сердился.

      – Я хотел от плесени избавиться… – пролепетал Дилан, отводя взгляд от лица Фернанда. – Эмульсии не было, я решил попробовать, как в нашем мире делали. Уксусом… Ну мама так делала. С плесенью…

      – В вашем мире! С плесенью в вашем мире! – Маг повысил голос. – Ты даже не рассматривал вариант что местная плесень на уксус среагирует по-другому.

      Дилан открыл рот что бы ответить, но передумал и рот закрыл. Слишком резко. Зубы щелкнули и челюсть заболела.

      – То-то я чувствую, запах знакомый, – волшебник почесал нос, заметно успокаиваясь. – И как, экспериментатор, удачно вышло?

      Гоблин мотнул головой.

      – Вставай и пошли в лабораторию, – волшебник первым начал спускаться на первый этаж. – Достался же мне помощник, одни проблемы от тебя.

      У Дилана еще никогда не было так паршиво на душе. Не радовал даже тот факт, что он сидел сейчас в самом таинственном помещении дома, в лаборатории Фернанда, и рассматривал оборудование. Посмотреть было на что: сотни трубочек и колб, перегонные аппараты и разнообразные приборы, подсвеченные изнутри кристаллами. Захватывающе и волшебно, если бы не молчание хозяина лаборатории, что-то ищущего на полках.

      – Вот скажи: тебя не учили, что нельзя трогать то, с чем ты раньше не сталкивался? – маг сел напротив мальчика, устроив на коленях банку с зеленоватой мазью и бинты.

      Дилан промолчал. Сам знал, что дурак, что натворил дел. Фернанд бережно коснулся его поврежденной руки: в месте, где прилипло щупальце, остались ожоги, кожа покраснела и пошла волдырями, шерстка опалилась, да и вокруг расцветали тёмные синяки.

      – Зачем ты вообще начал своими силами плесень изводить? – волшебник щедро смазал место ожога мазью из банки. Боль стала спадать, руку словно в холодную воду окунули.

      – Я просто хотел… – Дилан чуть язык не прикусил, когда мужчина начал его перебинтовывать – оказалось, боль от прикосновений была еще сильна. – Просто хотел сам все сделать, чтобы не напрягать…

      – Ну, вот вообще ни разу не напряг, – Фернанд устало улыбнулся. – Хорошо хоть жив остался.

      – Злишься? – Дилан осмелился посмотреть магу в глаза.

      – Ох, мальчик, не советую тебе видеть меня злым.

      Маленький гоблин невольно сглотнул.

      – Я не сержусь, – рука волшебника коснулась