Байки об искусстве, прекрасных дамах и фееричных кражах. Комплект из 3 книг. Софья Багдасарова

Читать онлайн.
Название Байки об искусстве, прекрасных дамах и фееричных кражах. Комплект из 3 книг
Автор произведения Софья Багдасарова
Жанр
Серия Искусство с блогерами
Издательство
Год выпуска 2024
isbn 978-5-04-214500-1



Скачать книгу

1380 ГОДА. ИЗВЕСТНО, ЧТО ХУДОЖНИК БЫЛ ПРЕДАННЫМ ЕЕ ПОСЛЕДОВАТЕЛЕМ, СОСТОЯЛ С НЕЙ ПЕРЕПИСКЕ И БЫЛ С НЕЙ ЛИЧНО ЗНАКОМ. ПОЭТОМУ ВЕРУЮЩИЕ СЧИТАЮТ ЭТО ИЗОБРАЖЕНИЕ ЕЕ «VERA IMAGO» (ИСТИННЫМ ОБРАЗОМ), ХОТЯ ОЧЕВИДНО, ЧТО ЧЕРТЫ ЛИЦА ЗДЕСЬ ДОСТАТОЧНО ОБОБЩЕНЫ. У НОГ ЕКАТЕРИНЫ ИЗОБРАЖЕНА ЖЕНЩИНА В СВЕТСКОЙ ОДЕЖДЕ ВДОВЫ. ВОЗМОЖНО, ЭТО ДЖОВАННА ПИККОЛОМИНИ, КОТОРАЯ ЗАВЕЩАЛА ВОЗВЕСТИ ЧАСОВНЮ, ПОСВЯЩЕННУЮ ЕКАТЕРИНЕ. ОДНАКО, ПОСКОЛЬКУ НА ТОТ МОМЕНТ ЕКАТЕРИНА ЕЩЕ НЕ БЫЛА КАНОНИЗИРОВАНА, ВОЗМОЖНО, ДАННАЯ ФРЕСКА БЫЛА ЗАМЕНЕНА НА КАКОЕ-ТО ДРУГОЕ КАНОНИЧЕСКИ ВЕРНОЕ ИЗОБРАЖЕНИЕ. ПОЧИТАНИЕ ФРЕСКИ ВОЗРОСЛО ПОСЛЕ КАНОНИЗАЦИИ ЕКАТЕРИНЫ. СО ВРЕМЕНЕМ ОНА БЫЛА СНЯТА СО СТЕНЫ И ПЕРЕНЕСЕНА НА ДРУГОЕ, БОЛЕЕ ПОЧЕТНОЕ МЕСТО.

      Лауретта разговорилась о ней со знакомой вдовой-приживалкой.

      Та, скептически глядя на Катарину в соседнем углу, поведала Лауретте, что, когда в прошлом году той исполнилось двадцать, родители, наконец, разрешили ей постричься в монахини. Это был «третий орден» – то есть не мужской и не женский, а для тех, кто принимает постриг и остается жить дома, соблюдая все обеты. «Если б я была монахиней, то я бы тоже выбрала жить с родными, а не в чужом монастыре со всеми его строгостями», – подумала было Лауретта, но тут вдова стала рассказывать о житье Катарины дальше. Ее бедняжка мать, говорят, все хотела выдать дочь замуж, а та твердила, что ее судьба – служить Христу. Спорила и сопротивлялась, и так с двенадцати лет. Затем Лауретта узнала, что после пострига Катарина удалилась в самую маленькую комнатку в отцовском доме и приняла на несколько лет обет молчания – разговаривает теперь только со своим исповедником; стала целыми днями молиться и читать Святых Отцов в тишине.

      Тишина! Как знакомо Лауретте было это желание – в стареньком доходном доме, где она жила, был слышен каждый соседский шорох. Она узнала, что у Катарины было двадцать пять братьев и сестер. Двадцать пять. Двадцать пять родных братьев и сестер. Маленькая комнатка, зато своя, и там можно помолиться в тишине и почитать – Лауретта с внезапным пониманием взглянула на тихо скользящую вдоль кастрюль с супом на столах женскую фигуру в монашеской рясе.

      Наконец, вдова-приживалка рассказала ей, что годами Катарина не ест мяса и не пьет молока, только изредка – крупа да овощи. Еда – это цепи, которые привязывают человека к земле, считает Катарина; да и убоину есть нехорошо. Она каждый день причащается, и эти сухие гостии – главная ее пища. Спит она на голых досках, а под рясой носит вериги. «Никаких чистых простыней и свежей выпечки? – подумала Лауретта расстроенно. – Может быть, ее родители меня удочерят?»

      На самом деле про еду и доски Лауретта уже не поверила. Никто не может быть настолько свят. Ведь уже четырнадцать веков, как распят Христос, и время проповедей апостолов давно прошло, и Франциск Ассизский полтораста лет как умер, и на постоялых дворах проезжие читают друг другу из «Декамерона» Боккаччо похабства вслух – про монаха, загоняющего бабе «черта в ад» своей «колотушкой», или про человека, который покупает большую винную бочку и просит мужа почистить