Как Димка за права человека боролся. Дмитрий Юрьевич Суслин

ни телевизор включить, ни радио, и компьютер занят. Играть мне теперь не с кем, потому что брат мой занимается. Даже на мобильнике поиграть нельзя, потому что звук надо отключать. А что за игра без звука? Я чуть с ума не сошел, пока Димка писал. Этот час мне показался вечностью. А потом мама проверила у Димы работу, все там перечеркнула, отругала его, по голове ему настучала и велела все переписать заново. Я чуть не взвыл. Да что это такое делается?

      А Димка ничего говорить не стал. Гордо сел и стал писать. Тут я не выдержал и стал ныть:

      – А мне что делать? Я больше не могу тихо сидеть. Я играть хочу.

      А мама на меня наорала:

      – Займись чем-нибудь! Книжку почитай!

      – Не хочу я читать! Я гулять хочу.

      – Одевайся и иди.

      – Я без Димы не пойду.

      – Дима сегодня гулять не пойдет! Он болеет.

      – Значит, и я не пойду.

      – Значит, не пойдешь!

      Вот и весь разговор. Но я не сдавался:

      – Я играть хочу! С Димой. Пусть он потом напишет!

      Тут мама по-настоящему разозлилась. Лицо у нее потемнело. Глаза сузились.

      – Лешка, ты у меня сейчас тоже ремня получишь!

      Но я тоже разозлился:

      – Ну и получу! Подумаешь! Давай, выпори меня, как Димку вчера! Ремнем!

      Мама вздрогнула и жалобно так Димке говорит:

      – Дима, что ты молчишь? Он же твой брат. Ты должен на него влияние оказывать.

      Димка посмотрел на меня, потом на маму, вздохнул и пошел в чулан, затем пришел с моим баяном и сунул мне его в руки.

      – Пусть играет. Мне это не мешает, – сказал Димка и так на меня посмотрел, что мне сразу спорить расхотелось, хотя сейчас меньше всего на свете мне хотелось играть на баяне.

      – Точно, – обрадовалась мама. – Теперь все заняты. Никто без дела не сидит. Только ты, Леха, иди на кухню играть.

      Мне ничего не осталось делать, как поплестись на кухню и играть на баяне.

      Так прошел еще час, мама печатала, Димка писал, я играл на баяне. Сначала я играл нарочно плохо и громко, потом мне это надоело, и я стал нормально играть.

      Потом мы пообедали, мама собралась и ушла. Наконец-то мы остались одни.

      – Давай играть, – подскочил я к брату. – Во что будем?

      – Не хочу, – угрюмо ответил Димка. – Устал я.

      Вот те раз! Я его столько ждал, а он теперь играть не хочет. Безобразие.

      – А что тогда будем делать?

      – Ничего.

      – Это почему?

      – Мне подумать надо.

      – О чем ты будешь думать?

      – О своем.

      – А мне что тогда делать?

      – Делай, что хочешь.

      Тут мне совсем обидно стало. Да что это такое получается? Я тут его ждал, ждал, чуть с ума не сошел от безделья, а он? А он играть не хочет.

      – Дим, ну чего ты, в самом деле? Мне же скучно!

      – Леха, ты без меня что, ничем заняться не можешь?

      – Не могу. Давай, играть.

      Все-таки я его уломал. И мы стали играть в наши любимые игры. В настольный хоккей, в баскетбол, сражались на шпагах. И все же Димка был не такой, как обычно. Все-таки двойки вредно