Сильвио. Дмитрий Мережковский

strong>, правитель страны.

      Сильвио, его сын.

      Клотальдо, приближенный Базилио

      Шут

      Придворные

      Военачальник

      Виночерпий

      Казначей

      Беатриче, куртизанка

      Дамы, фрейлины

      Пажи

      Женщины из народа, бедные работницы

      Народ, ремесленники, воины, мужики, горожане и др.

      Действие происходит во владениях Базилио, в сказочной стране. Между прологом и действием 1 проходит 17 лет.

      Пролог

      Внутренность высокой башни. Перед открытым окном, в котором виднеется звездное небо, стоят Базилио и Шут.

      Базилио.

      Неведомая творческая сила

      Во всех мирах бесчисленных явленья

      В одну живую цепь объединила.

      И в цепи той небесные светила —

      Последние сверкающие звенья

      Туда, туда, к ночному небосводу

      С несметными лампадными огнями

      Летит чрез все века, чрез всю природу

      Движение незримыми волнами. —

      Так зыбь от камня, брошенного в воду.

      Широкими расходится кругами.

      Все выше, выше к сумрачной лазури

      Возносится и детский слабый лепет.

      И гром лавин, и рев могучей бури,

      И над прудом плакучей ивы трепет

      В безмолвных звездах будущее дремлет.

      Как в золотых клубах, в них скрыты нити

      Изменчивых, неведомых событий.

      Лишь гордый ум вселенную объемлет.

      Что жалкий скиптр, венец и пурпур тленный

      Пред властию науки бесконечной!

      И что за честь толпой рабов презренной

      Владеть тому, кто над природой вечной

      Царит одною мыслью вдохновенной!

      Я здесь лишь – царь: я с высоты взираю

      На жалкий мир, волнуемый страстями,

      И жизнь, и смерть, как Бог, я созерцаю.

      О дай припасть мне жадными устами

      К живым сосцам, божественное Знанье

      И утоли мне страстное желанье

      Живого млека сладкими струями!

      Шут.

      Ты мыслью облетел великую природу.

      Но для чего? – чтоб знать, как беден ты и слаб.

      Чтоб вечно чувствовать, что ты бессильный раб.

      И вечно рваться на свободу.

      Удар судьбы – и вот ты бледен, ты смущен.

      Где знания твои. где гордая решимость?..

      Как будто не для всех одной судьбы закон.

      Как будто не для всех одна необходимость!

      Не стоило, мудрец, так много книг читать.

      Чтоб только разгадать ничтожество вселенной…

      Входит Вестник.

      Вестник.

      Да здравствует король самодержавный!

      Царица, в тишине уединенной виллы,

      Где эти дни она в молитве провела.

      Тебе наследника твоей короны славной

      Порфироносного младенца родила,

      Он – чудо красоты, величия и силы.

      Король.

      Вели скорей коня седлать!

      Я к ним бегу, лечу обнять

      Младенца милого и мать.

      Вестник уходит.

      Но нет о сердце не затем

      Сюда пришел я: глух и нем

      К земному счастию мудрец.

      Я не супруг, я не отец.

      Я здесь не счастлив, не люблю.

      И радость в сердце подавлю.

      Во тьму времен гляжу теперь.

      Как в распахнувшуюся дверь.

      И вас молю я в тишине.

      О сонмы звезд откройте мне

      Новорожденного судьбу

      Науки верному рабу.

      Идет к окну, смотрит на звезды и составляет гороскоп.

      О горе мне! Среди небес.

      Как в складках порванных завес,

      Над краем сумрачной земли

      Комета вспыхнула вдали.

      И мир смятением объят,

      Бледнеют звезды и дрожат.

      Пред тем, чтоб в ужасе упасть

      В ее зияющую пасть.

      О Боже, верить ли очам?

      Но рок не лжет, читаю сам

      С невыразимою тоской

      В скрижалях