Пение кузнечиков на ночной дороге. Лев Альтмарк

что сейчас в мозгах у твоих недругов, то лучше Лёхи об этом никто не поведает. Для них он теперь свой человек. Вот и мне пригодится хоть этим.

      Жил он на окраине города, в рабочем микрорайоне. Адрес я приблизительно помнил, а чутьё да всезнающие старушки у подъездов, безусловно, знакомые с «корреспондентом Фетисовым», не позволили долго блуждать среди однообразных пятиэтажных коробок.

      Обосновался Лёха на четвёртом этаже облупленного, с выцветшими стенами панельного дома. По щербатым грязным ступенькам, переступая лужицы неиссякающей кошачьей мочи, я поднялся наверх и надавил на кнопку звонка. Особого удовольствия от предстоящей встречи я не испытывал, но это было необходимо, и настроен я был весьма решительно.

      Дверь отворила Лёхина жена Верка, растрёпанная и вечно помятая бабёнка, третьесортная актриса в нашем второсортном драмтеатре. Запахивая халат, она непонимающе уставилась на меня и воинственно поинтересовалась:

      – Что надо?

      Знала она меня отлично, однако решила, видимо, подобно мужу, строить из себя святую невинность и не иметь никаких дел с такими прохвостами-инородцами, как я.

      – На тебя пришёл полюбоваться и на твоего муженька. – Я попробовал отодвинуть её плечом и пройти в прихожую, но она не пускала. – Ого, Лёха наверняка в командировке, а свято место пусто не бывает! Угадал?

      Кого-кого, а Верки я не стеснялся, потому что иного языка она не понимала, и весь город знал про её неукротимую тягу к мужикам, особенно к таким, кто не скупился на деньги. Для Лёхи это не секрет, но он почему-то терпел все её выходки.

      – Вот ещё! – вызывающе хмыкнула Верка. – Тебя не позвала свечку держать! – Однако воинственный пыл её иссяк, и она посторонилась, неохотно пропуская меня. – Дома Алексей, проходи, раз пришёл. Но учти, ещё схамишь, я тебе эти самые… до пупа обрежу! – и вразвалочку отправилась на кухню, оставив меня в прихожей.

      В единственной комнате Лёхиной квартиры царил застарелый творческий беспорядок. К тому же вчера тут наверняка была гулянка, утром опохмелка, и прибрать бардак было некогда. Великий «корреспондент Фетисов», унылый и такой же помятый, как супруга, сидел в майке и трусах за письменным столом и что-то щёлкал на пишущей машинке негнущимися дрожащими пальцами.

      – Здорово, рупор патриотов! – энергично поприветствовал я своего идеологического противника. – Рожаешь очередную эпохалку для своего бульварного листка?

      Лёха удивлённо скользнул по мне взглядом, и в его потухших глазах пробудился некоторый интерес.

      – Чего надо? – так же, как и Верка, недружелюбно спросил он. – Какого чёрта явился?

      – Поговорить нужно. И чем скорее, тем лучше.

      – Не о чем нам с тобою разговаривать!

      – Так уж и не о чем! – Я решил действовать нахрапом, потому что иные варианты сейчас не годились. – Разве ты ещё ничего не знаешь?

      – А что