Русская жена эмира. Артур Самари

время он лежал с закрытыми глазами, но сна все не было. Еще час пребывал в раздумье, мысленно воображая себе, каким будет это путешествие. Ничего опасного в этом деле не ожидалось, разумеется, если удастся сохранить полную тайну. Поэтому полковник не испытывал особого волнения – идти на бой с врагом куда страшнее. Вместе с тем не было и радости, хотя путешествие сулило ему огромные деньги. Николаева, скорее, беспокоило завершение этой экспедиции, когда придется убирать свидетелей.

      Открыв глаза, Виктор заметил в углу книжный шкаф, в котором красовались книги с золотистыми переплетами. «Что там за книги? Может, есть что-нибудь интересное?» – и Виктор поднялся с дивана.

      На книжной полке среди английских и арабских томов оказалось немало русских. Николаев выбрал о путешествии Миклухо-Маклая в страну папуасов – одно из его любимых произведений. Прочитав эту книгу в юношеские годы, он так загорелся любовью к путешествиям, что самому захотелось совершить нечто подобное. Но осуществить такое не хватило духу. Да и в карьере военного тоже казалось достаточно романтики. «Правильно ли я тогда поступил, отказавшись от мечты путешественника? – спрашивал он себя в последние годы. – Кто знает, может быть, сейчас я стал бы знаменитым исследователем новых земель. Не стоит сожалеть, потому что прошлое уже не вернешь», – с грустью размышлял он.

      В комнате стало темнеть. Николаев встал на стул и сам зажег лампу на люстре, а затем и вторую – на столике у окна. После уселся в кресло и погрузился в чтение, отправившись с Миклухо-Маклаем на острова Новой Гвинеи к папуасам.

      Он совсем не заметил, как минули два часа. Книга унесла его в райский уголок земли, где ласковое море, джунгли. Однако стук в дверь заставил его вздрогнуть, и полковник вновь очутился в тревожной Бухаре.

      Николаев открыл дверь и увидел слугу эмира. Тот учтиво протянул ему большой узел, сказав:

      – Его величество ждет вас у себя.

      – Передайте Его величеству, что сейчас явлюсь.

      Николаев развязал узел на столе: там был дорогой синий халат, белоснежная чалма и сапоги с изогнутым носом. Тут же советник скинул мундир и облачился в восточный наряд, затем с лампой в руке зашел в спальню и глянул в зеркало в рост человека с резными узорами. Вид был нелепым: светлое лицо, рыжие брови все равно выдавали в нем человека христианской веры.

      И когда в этом наряде полковник вошел в кабинет эмира, тот не сразу признал советника: «Кто это такой явился без…», – и вдруг эмир рассмеялся, показывая белые зубы:

      – Из тебя мусульманин не получится, слишком уж белым родился.

      – Но ведь бывают же рыжие таджики, – возразил Николаев.

      В разговор вступил начальник охраны Таксынбай, который сидел на стуле у стены:

      – Может, господину советнику брови покрасить хной, тогда они станут темными?

      – Это хорошая мысль, – поддержал эмир, –