В стремлении быть человеком. Олег Горцев

всегда достигнет вех,

      И здесь уж моя мысль проста:

      Я презирал и презираю тех,

      Кому не стыдно за отсутствие стыда.

      «Субботний день. Палатка рядом с рынком…»

      Субботний день. Палатка рядом с рынком.

      В ней трое в форме с сединой мужчин.

      Я вдалеке, но слышатся отрывки:

      В них бой, в них смерть, величие вершин.

      Я болью этих самых строк проникся.

      Их смысл глубокий всю беспечность смыл.

      А голос рядом лился, лился, лился…

      И в горле ком противно так застыл.

      Я слушал про отвагу и Отчизну,

      Про долг и дружбу, в отдалённой стороне.

      В них явь была пролита через призму

      В Афганской той озлобленной войне.

      Я будто с ними рядом оказался,

      Почти полсотни тому лет назад.

      И голос исполнителя взмывался…

      Над рынком, под унылый звон наград.

      Но люди шли спокойно так, и чинно,

      Не глядя на героев тех времён.

      А в чём мальчишки были те повинны,

      Чей Богом путь был так определён?

      «Бездушных в мире нынче много…»

      Бездушных в мире нынче много,

      Их сытость породила и покой.

      Жизнь не наказывала строго,

      И все несчастья обходили стороной.

      Безмерно потребляя блага,

      И уповая лишь на Плутоса дары,

      Вдруг оказались в полушаге

      От входа в потаённые миры.

      В угоду собственным страстям,

      В пучине дивных сновидений.

      Опубликует каждый сам

      Свой альманах грехопадений.

      «Из скромных, даже нищенских пенат…»

      Из скромных, даже нищенских пенат,

      Там, где очаг едва мерцал, играя.

      Там где краюхе хлеба рад.

      Не ведая даров Эдема – рая.

      Судьбой забытые, несчастные «щенки».

      Так брошенные в мир без сожаления.

      Живущие невзгодам вопреки,

      Лишенные забот и умиления.

      Так истово молящие Богов,

      Кому-то нужным стать на этом свете.

      Так вспомните же вы средь тысяч слов,

      Одно простое, искреннее – дети.

      «Улыбкой грустной проводив осенний вечер…»

      Улыбкой грустной проводив осенний вечер,

      Потёртый ежедневник свой достал.

      Налил коньяк, на стол поставил свечи —

      Огонь свечей смущённо заиграл,

      Наполнив комнату своим манящим светом,

      Устроил бал для озорных фигур теней.

      Как я, когда-то будучи корнетом,

      Чудесный вальс кружил с одной из фей.

      Как я, томимый жаждой приключений,

      Надев украдкою мундир отцовский,

      Не предавая многому значений,

      Плясал под музыку, что написал месье Чайковский.

      Когда же буйство так одолевало,

      Что верх брал надо мной проклятый