Лесоруб. Если не он, то кто?. Влас Ушумский

не вышел на бой, а другого, способного завалить Слона, у нас нет.

      Все трое подошли к лифту. Максимов нажал кнопку вызова, повернулся к друзьям и попытался их успокоить.

      – Что вы паникуете раньше времени. Я что сам не понимаю, к чему стремится этот недобитый герой 90-х, и что он будет предпринимать. Все шито белыми нитками. Главное понять, как он собирается это сделать и когда. Времени для создания проблем у него мало. Паша не своди глаз с Кирилла, усиль ему охрану.

      – Уже, Леонид Алексеевич. Но думаю это бесполезно. Вы же знаете Кирилла, он гонщик еще тот. За ним охрана вряд ли успеет.

      – Нацепи ему маячок. Хоть будем знать, куда он направляется.

      – Уже.

      – Тогда где он сейчас?

      Фрегат достал из кармана портативный планшет и посмотрел на экран.

      – Двигается в сторону северного выезда на окружную дорогу. Наши ребята уже от него отстали километра на три.

      Довольный сделкой, Чек остался сидеть за своим столиком. Его юрист вежливо, по-лакейски, откланялся и ушел. Через минуту к его столику подошел вор в законе Бродвей. Чекмарев привстал и поздоровался. Грузный Бродвей плюхнулся на диван. Чек подозвал официанта и попросил принести столовые приборы для гостя. Бродвей был один из самых авторитетных и влиятельных криминальных деятелей северной столицы. Чекмарев был рангом ниже его в неопубликованной воровской иерархии, в статусе «свободного бандита», и поэтому в любой подходящий момент старался ему услужить.

      – Чего звал? – недовольным голосом спросил Бродвей.

      Чек лукаво улыбнулся.

      Официант принес бутылку дорогого красного вина, разлил его по бокалам и отошел. Чекмарев поднял свой бокал и предложил то же самое сделать гостю. Тот нехотя взял второй бокал.

      – За победу! – довольным голосом произнес Чек.

      Недовольный Бродвей его не поддержал и поставил бокал обратно на стол.

      – Ты что, издеваешься. Какую победу? Я благодаря тебе только что просрал лимон зелени.

      Чек лукаво улыбнулся и откинулся на спинку дивана.

      – За победу, Федя, за победу.

      – Ты о чем? – удивился Бродвей.

      Чекмарев продолжил:

      – Все вышло как нельзя лучше.

      – Куда уж лучше.

      Бродвей стукнул кулаком по столу так, что оглянулись посетители, сидевшие за соседними столиками.

      – Спокойно, Федя, спокойно, – поспешил разрядить обстановку Чек. – Ты же знаешь, что я положил глаз на клуб Старика. Давал ему за него большие деньги. А он ни в какую. Я предлагал поставить наши клубы на кон. Он отказался.

      Бродвей напрягся.

      – Ну?

      – Вот, я и решил сдать главный бой, чтобы Старик утвердился в силе своего бойца, и назначил ему бой-реванш…

      Он передал Бродвею подписанный договор. Тот принялся его просматривать.

      – И на кону, как видишь, все, что есть у Максимова, а главное – его клуб.

      Бродвей прочитал договор. Гнев постепенно сошел с его лица. Он положил листки на стол, взял