Бабушка для ведьмы. Елизавета Соболянская

или так поесть – отсыпь в чашку. Клубника не первая уже, можно варенье варить.

      Девочка деловито подошла к шкафчику с посудой, поглядывая на мужчину. Взяла чашку, отсыпала ягоды и, склоняясь над ведерком, заметила ветвистый шрам на внешней стороне кисти мужчины. Мама иногда рассказывала ей про родню, в том числе про деда. Вот такой извилистый шрам был у него на руке. «След молнии» говорила Катерина.

      – Дед, а ты с нами обедать будешь? – прямо спросила Тина, и седой мужчина неожиданно закашлялся. А за ним и баба Ида.

      – Поем, – кивнул он, разглядывая девочку уже не таясь, – с утра только чай пил.

      Ида молча поставила на стол три тарелки.

      Еда была привычной – салат из огурцов и огородной зелени, вареная картошка, яйца, отварная курица – все свежеприготовленное или сорванное в саду. К вечеру, когда сваренное с утра остывало, бабушка нарезала все в кастрюльку, добавляла побольше укропа, вынимала из холодильника квас – и они ели окрошку.

      Дед ел степенно, с уважением к пище, хотя выглядел слишком молодо для маминого отца. Впрочем, и баба Ида не смотрелась старушкой – морщин почти не было, только «гусиные лапки» от улыбки и резкая линия рта выдавали ее возраст.

      После еды Тина не спешила выходить из-за стола – уставилась с любопытством на деда и спросила:

      – Ты к маме поедешь? Она очень по тебе скучала!

      Дед вздрогнул, а Ида посмотрела на него с укоризной.

      – Съезжу, пожалуй, но попозже, – решил седой, пристально глядя на бабу Иду.

      Вот теперь Тина снова взялась за наушники и ушла в сад со словами:

      – Ба, я еще мяты нарежу, та уже высохла!

      Едва за внучкой закрылась дверь, как Зинаида взметнулась со стула и крепко схватила мужа за голову:

      – Хрен ты старый! Где ты был столько времени? – спросила она и заплакала.

* * *

      Тина не зря взялась мяту собирать, грядка тянулась как раз под окнами кухни – отгонять дурные запахи и любопытных насекомых. А окно по случаю жары было приоткрыто, так что негромкую беседу деда и бабушки внучка слушала и ужасалась. Дед, оказывается, не просто так пропал – действительно скрывался от бандитов, желающих заполучить хорошего хирурга для проведения незаконных операций. Причем интересовали их не только ножевые ранения да огнестрелы. Хотели те люди, чтобы Константин Смертин менял им внешность. Кроил новые лица, стирал шрамы, давал самым мерзким и жестоким злодеям дорогу в новую жизнь. Вот и сбежал дед. Поначалу не знал, куда пристроиться – хотел денег заработать жене и дочке и пошел в ветеринарную клинику. Там быстро оценили его золотые руки, но и там бандиты нашли – другие, но все же. Нашли потому, что попытался он прикрыть собачьи бои – жестокие до изумления, после которых ему чаще привозили трупы на утилизацию, чем раненых на лечение. Пришлось «песьему доктору» снова бежать.

      – Я тогда вам понемногу деньги начал высылать, – смущенно хекая, рассказывал дед, – но время тяжелое было, Катенька росла… В общем, я в госпиталь завербовался, в Чечне.

      Баба Ида