Безвременье. Группа авторов

рукой. – Ты холоднее льда.

      – Уберта, я вспомнила! – Я вскочила со стула и обняла удивлённую женщину. – Его имя – Гонтэс! Я вспомнила! Я смогла!

      – Это же потрясающе! – Она садится на соседний стул. – Значит, ваша встреча скоро состоится! Совсем скоро!

      – Если и он вспомнил. Если же он всё ещё потерян, наша встреча состоится нескоро. Я не могла вспомнить имена на протяжении 65 тысяч лет. Где гарантия, что он так же, как и я, не плутает в забвении?

      – Верь только в хорошее, – Уберта протягивает мне платок. Я даже не почувствовала собственных слёз. – Постой-ка! В таверне есть один певец. Поговаривают, что, как и ты, он был Скитальцем. Поговори с ним. Расскажи свою историю. Пусть он напишет песню, и тогда, возможно, это станет подсказкой для твоего Гонтэса.

      – Позови этого певца. Я побеседую с ним.

      Ничего не говоря, слова тут уже неуместны, заботливая старушка растворилась в толпе пьяных мужиков.

      Я вспомнила!

      Я до сих пор не могу поверить, что я вспомнила наши имена. Это случилось настолько неожиданно, что я даже успела растеряться. Ты обрадуешься, когда услышишь, что, несмотря на мрачные столетия без тебя, мне всё-таки удалось вытащить из закоулков собственной памяти необходимые воспоминания. Это было чертовски сложно, но наша любовь помогла мне. Наша любовь сделала меня сильнее. Я давно уже не та наивная девушка, которую ты встретил в чаще хвойного леса.

      – Вы меня звали, миледи? – над столом возвышался худой юноша, на вид лет так тридцати пяти. Он был изуродован какими-то шрамами, напоминающими ожоги. – Алгель к услугам моей госпожи.

      – Я не из числа господ, певец! – грубо оборвав льстеца, я сделала глоток эля и указала ему на стул напротив. Музыкант покорно сел и улыбнулся, оголив испорченные прогнившие зубы. – Ты догадываешься, кто я такая?

      – Миледи относится к числу Вечных Скитальцев, – положив руку на сердце, музыкант склонил голову, выказывая почтение. – Я много лет не видел Хранителей ключей Вселенной. – На его груди сверкнул такой же ключ, как и у меня. Он был из числа Странников.

      – Что с тобой стряслось? – прежде чем рассказать свою историю, я хотела понять, кому мне предстоит открыться. Этот музыкант был странным, как со стороны вольных певцов-лицедеев, так и со стороны Странников.

      – Миледи, мой рассказ пропитан болью и множеством потерь.

      – А мне и не нужен полный сказ. Краткость – это то, что я ценю в лицедеях. Не ври мне! Я всё равно узнаю правду.

      – Я помню о способностях Хранителей ключей. Не понаслышке помню, миледи. – Он положил лютню на стол и вопросительно взглянул на стакан эля. Нахал! Но меня не волновали чьи-либо манеры сейчас. Я показала трактирщику на певца, и он тут же отправил своего мальчишку за порцией эля. Смешно было наблюдать, как этот незаконнорождённый малец пытается угодить отцу, осмелившемуся взять его под опеку. Но в проворстве этот мальчишка не знал равных. Уже через пару секунд свежий эль стоял пред лицедеем, и он, жадно глотая хмельную жидкость, смотрел на меня