Мир в твоих руках. Группа авторов

его в покое, но не в этот раз. Они принялись пинать.

      Пока он не заплакал.

      И только тогда они прекратили. Старшики отпустили ещё несколько обидных шуток и собрались уходить. В конце концов, вечер сгущался всё сильнее, и нужно было успеть вернуться домой до темноты.

      Геран лежал ещё минуту, а потом медленно встал. Снегом стерев с лица кровь, поправил шапку на голове и медленно пошагал вперёд.

      Самой большой мечтой Герана было сделаться однажды невидимым. Чтобы его никто больше и никогда не замечал. Чтобы не кричали вслед ничего обидного. Он хотел выходить из дома, не оглядываясь в страхе, что где-то рядом старшики. Короче, чтобы от него отстали.

      Мальчишка проскулил себе под нос: «Когда уже это закончится?» – предполагалось, что старшики не услышат, но они услышали. И тогда кто-то из них прокричал в ответ: «Когда деревья снова станут зелёными!» И ушли.

      Геран заплакал ещё сильнее от несправедливости и унижения.

      Через три дома от него открылась калитка, и оттуда выбежала голенастая девчонка. Она подбежала к парню и быстро принялась снегом стирать у него с лица кровь.

      – Я уже думала, они никогда не уйдут. Надо было позвать взрослых.

      – Не надо. Потом было бы ещё хуже, ты же знаешь.

      Она знала.

      – Вставай! – скомандовала девица. – Скоро станет совсем темно! В дом надо быстро! Переночуешь сегодня у нас, я уже договорилась с родителями.

      – Спасибо, Лада.

      Они поднялись и со всех ног помчались к открытой калитке.

      Холода пришли десять лет назад, и Геран даже не помнил времени, когда бы их не было. Вечные снега и вьюги – вот мир, который он знал. И не он один. Целые поколения успели родиться и войти в более-менее осмысленный ум, и никто из них не видел лета.

      Никто точно не знает, почему это случилось. Но в какой-то момент зима в марте так и не закончилась. Геран ещё толком не понимал, каких трудов его родителям стоило выжить, особенно в первые несколько лет холодов. Он даже не был знаком с половиной своих родственников, которые умерли за это время, а было их не меньше сорока. Одно мальчишка знал точно – вот уже десять лет никто не видел живого зелёного дерева. Земля не рожала хлеб, а маленькие, уплотнённые сверх всякой меры теплицы не давали необходимого количества еды. А ещё Геран знал, что каждый день с наступлением темноты становилось так холодно, что если ты не успевал до этого времени добежать до дома, то назавтра кто-нибудь найдёт твой окоченевший труп.

      На следующий день Геран проспал дольше обычного, пока его не разбудила Лада, которой уже надоело ждать, пока он встанет сам. Парень разлепил глаза и вдруг захохотал.

      – Что? – надулась девочка.

      – У тебя под носом зелёнка!

      – Я знаю, – насупилась Лада. – Она не отмывается, зараза!

      На улице царило какое-то оживление, голоса, смех. Герану стало так интересно, что он оделся и выкатился наружу даже без завтрака.

      Помилуй, Трёхликий, что там творилось!

      Перед домом Лады стояло три голых помертвевших