Золотые купола святой Руси. Выпуск 3. Группа авторов

/v>

      Набросил дьявольскую снасть,

      Прельщая благами в заснеженной пустыне.

      Нужды вкусив,

      Но искушений не приняв,

      Непосрамлёнными брели простолюдины.

      Не попросив

      Пощад и истину поняв,

      Что человек живуч не хлебушком единым.

      Сума пуста,

      И лопотина вся из дыр,

      Душа заблудшая и вера-голодранка.

      Но неспроста

      Их вёл незримый поводырь

      На блеск церквей, как свет во тьме от сердца Данко.

      Что жизнь? Стезя,

      Где обитает плоть и дух.

      Поди пойми, кто из них щедр и кто убогий…

      Познать нельзя

      Без веры ду́ши этих двух.

      Но людям дать её не смогут даже боги.

      Где веру взять?

      Она приходит по пути

      От прегрешений через тернии к восходу.

      Ни шагу вспять,

      До цели крест свой донести

      И обрести надежду, веру и свободу.

      Нутро насквозь

      Пронзает холодом зимы.

      Приют закрыт, напрасны стуки в дверь и ставень.

      Шли на авось.

      Тот, кто не вырвался из тьмы,

      Был погребён, одетый в белый снежный саван.

      Роптал народ

      На время, пройденное зря,

      Что, мол, всему есть свой предел и чувство меры.

      Но шли вперёд

      Туда, где виделась заря

      На куполах весны, предшественницы веры.

      Входящему во храм

      Повис вопрос о жизни и о правде

      В тиши звенящей колокольной по утрам.

      Опомнитесь! Прошу вас, Бога ради,

      Снимите грех с души, входящие во Храм.

      Нина Беспаленко

      г. Гагарин

      «Охрипший день опять в луга упал…»

      Охрипший день опять в луга упал,

      Чтоб пить ночной настой целебных трав

      И от холодных звёзд скрываться до утра…

      Тонюсенькая плавилась свеча.

      Все звуки спали, колокол звучал,

      И больно становилося плечам…

      Боль разбудила спящих крыльев ком,

      Легко открылись двери на балкон,

      Я поплыла на колокольный звон…

      «Колокольни, колоколенки……»

      Колокольни, колоколенки…

      Те, что предками намолены,

      Возвышались над округами,

      Нечисть разную отпугивали.

      Как в бою, святые ратницы —

      Не пригнуться им, не спрятаться! —

      И в святом своём стоянии

      Звали предков к покаянию.

      Языками колокольными

      Отрывали их от дольнего,

      От срамного и от сорного,

      Звали души к миру горнему.

      Вас лишили права голоса

      И с землёй сровняли вскорости.

      Только звоны вопиющие

      Всё равно взывали к Сущему.

      Из-под праха похоронного

      Поднимаются со звонами

      Колокольни, колоколенки…

      Те, что внуками отмолены!

      «Где-то там, в далёкой Палестине…»

      Где-то там, в далёкой Палестине,

      Каждый год рождается Христос,

      Чтобы здесь, в заснеженной России,

      Нам его услышать довелось!

      В сотнях тысяч вёрст от Вифлеема,

      От истока жизни вдалеке

      О любви услышишь ты нетленной

      На родном славянском языке!

      И, внимая ангельскому пенью,

      Даже если ты почти что слеп,

      Посмотри другим, духовным зреньем

      На вместивший Господа вертеп!

      Пусть согреют тоненькие свечи

      Душу, прозябавшую во мгле,

      Станет вдруг понятно в этот вечер,

      Что возможно небо на земле.

      Что на всё получим мы ответы

      И навеки будем спасены…

      Только отделить бы тьму от света,

      Только отделить бы свет от тьмы!

      Любовь Баринова

      г. Красный Холм

      Двенадцатый день июля

      Ветер был тих и тёпел.

      В церкви среди цветов

      Ярко