Восточная сказка. Климентина Чугункина

город, уничтожили до последнего человека её народ, осквернили богиню, которой она служила, а в завершение – оставив ей жизнь, сделали рабыней и забрали с собой. Она уже знала, что всем этим бедам обязана человеку по имени Зоххак, главному среди этих дикарей. Узнала она и то, что действовал он по приказу другого, ещё более влиятельного человека, правителя некой восточной страны, о которой Билькис никогда не слышала, хотя встречала на своём веку разных странников из далёких мест. Этому-то властелину её и собирались преподнести в дар, как если бы она была вещью или бессловесным животным. По крайней мере, именно такой смысл донёс до неё переводчик.

      Она считала ничтожным трусом этого человека, который был так покорен чуждому для себя народу, считая достаточным служить за то, чтобы ему сохранили его жалкую жизнь и достаточно кормили. Счастье, что он не принадлежал к её племени, а прибыл в храмы как гость, иначе бы она лично перерезала ему глотку при первой же возможности за столь позорное предательство. В её роду никогда не было столь презренных тварей, предпочитающих жизнь в бесчестьи смерти. Она общалась с этим человеком лишь потому, что он, по её просьбе, стал обучать её языку поработителей. Жрица желала понимать, что говорят её враги, потому что отныне, после того, как она всё потеряла, перед ней стояла намного более важная цель, чем всё, что делала она прежде, служа своей девственной богине. Она отомстит за её поруганную честь. Для этого ей оставили жизнь.

      Отомстит. Отомстит!!! Но не этим воинам, которые являются всего лишь мелкой сошкой, простыми орудиями, исполняющими чужую волю. Лишь один человек, которого она пока ещё не видела, заслуживает единственного точного и рокового удара от её руки. Вот почему жрица до сих пор не лишила себя жизни, дабы уйти вслед за тем, что было ей дорого. Она отсрочила собственную казнь для выполнения этой наиважнейшей миссии.

      Первые дни её держали в сетке. Что таить, этим жалким воинам и пленить-то её удалось при помощи всё той же самой сетки. Она сразила троих насмерть, защищая неприкосновенность храмовой территории и жизни тех бедолаг, что за немощью своей поспешили укрыться в святом месте, и забрала бы ещё столько, сколько смогла, если бы не эта низкая уловка, к которой ни один благородный воин-северянин не прибегнул бы. Однако даже после того, как лук выпал из её опутанных верёвками рук, ей удалось ранить кинжалом ещё одного. Лишь вторая, более мелкая сеть, привела к её полной неподвижности. Чужеземцы были поражены, что такая крошка противостояла им так упорно, от неё это не укрылось. Юная жрица сразу сообразила, что необходима им для какой-то более важной цели, по тому, как с ней начали обращаться. Ей стоило немалого труда понять позднее при помощи переводчика речи Зоххака о том, что ей уготована роль игрушки в лапах какого-то правителя с непомерной алчностью. Для неё жизнь в подобном качестве была бы хуже доблестной смерти при исполнении своего долга. Но Зоххак несколько раз втолковывал ей, что она должна быть счастлива, что это великая милость, и что