Ювелирная лавка госпожи Таниты. Соня Марей

выдал расписку, что действительно получил от меня деньги и не имеет претензий, а еще я попросила Грута написать кое-какое письмо. И теперь шла в сторону приюта, бережно поглаживая его сквозь карман юбки.

      Охранник у ворот, крепкий мужчина с округлым животом узнал меня, но сперва не хотел пускать. Пришлось включить весь свой дар убеждения и добавить капельку женского очарования. Разомлевший от духоты летнего вечера и моей милой улыбки, он все же открыл ворота, наказав долго не задерживаться.

      И где искать госпожу Мелению? Надо выловить кого-то из взрослых.

      Я остановилась, прислушиваясь. Во внутреннем дворике стояли шум и гвалт – наверное, воспитанников вывели на вечернюю прогулку. Я пошла на звуки по мощенной желтым кирпичом дорожке, чувствуя себя Элли из страны Оз.

      К детским крикам добавлялось жужжание толстых пчел, оккупировавших заросли спиреи и чубушника. Помнится, так пахло в нашем маленьком и тихом городском сквере. Здешние растения почти не отличались от земных, но встречались и те, которых я не прежде не видела.

      Знакомый аромат зацепил что-то внутри, какую-то тонкую струнку, и я замедлила шаг. Нырнула в мысли всего на несколько секунд, отвлеклась, и в этот миг со всего разбегу на меня кто-то налетел.

      Мальчишка!

      Мы слаженно ойкнули, а он еще и ладони к лицу прижал. Я узнала кудрявые волосы, выглядывающие из-под кепки.

      – Тимош, это ты? – я придержала за плечо норовящего удрать мальца.

      – А? Тетя?! – в голосе послышались нотки испуга.

      Он низко надвинул на лоб кепку и опустил голову.

      – Посмотри на меня, – велела и развернула мальчишку к себе.

      Я ахнула в голос, потому что Тимош напоминал не ребенка, а панду: вокруг глаз, будто солнцезащитные очки, красовались сочные фингалы, нос распух и покраснел.

      Он шмыгнул и отвернулся. А меня сначала сковало оцепенение, потом нахлынули тревога и злость.

      – Тебя побили? – поинтересовалась я как можно спокойнее. Сейчас не время для лишних эмоций.

      – Упал, – буркнул Тимош и скрестил руки на груди, точно надутый хомячок.

      – И сразу на оба глаза. Ясно все с тобой, – заключила я, покачав головой.

      Такие следы остаются после сильных ударов в переносицу. Но этот упрямец никогда не будет ныть и жаловаться, только бурчать и топорщить иголки.

      Заметив нас, подбежала Варда. Остальные дети продолжали беситься и перекидывать друг другу мяч, кто-то бегал из одного конца поля в другой, голося во все горло. Взрослых видно не было. Воспитанники всегда гуляют без присмотра?

      Девочка поймала мой взгляд и несмело улыбнулась:

      – Тетя Танита, ты за нами пришла? – спросила голосом маленького ангелочка.

      – Да, Варда. Только сначала переговорю со смотрительницей.

      Пальцы продолжали удерживать плечо Тимоша. Он фыркнул и дернул рукой, высвобождаясь. Я настаивать не стала, только вздохнула громко.

      – Упал я, понятно? – пояснил еще раз мальчишка, словно в его глазах тетушка была умственно отсталой.

      Варда