Капитан. Сергей Васильевич Моисеев

радио, но пока оттуда неслась тарабарщина. Видимо, процесс «установки» ОУС будет не такой быстрый, как обещали. Ну да ладно. Нам торопиться некуда, подумал капитан и побрёл искать Тобика. За его потерю уже можно было не беспокоиться, но присматривать за ним до конца жизни придётся. Мысли о Тобике унесли его куда-то вдаль и капитан вспомнил о предстоящих испытаниях. Скоро наступит ещё один неприятный момент в их совместной жизни и надо будет как-то достойно встретить его. Этого капитан боялся больше всего. Не то что бы он боялся этой зверюги, ростом уже чуть ли не с полугодовалого теленка – он боялся неправильно повести себя в нужный момент. К концу первого года веритиноги начинали выяснять, кто в этой «стае» действительно хозяин. Вожак. Это проявлялось в злобном рычании, отказом выполнять команды и ещё куче мелких уловок, о которых капитан ничего не знал. У всех это происходило по-разному и конкретного совета дать никто не мог. Если не уделить этому моменту должного внимания, то жизнь владельца веритинога превращалась в кошмар. Веритиног мог сбить хозяина с ног, обваляв его в пыли и даже порвать одежду, наказывая таким образом за «непослушание». В чём оно заключалось, одному богу было известно и «сюрприза» можно было ждать когда угодно и где угодно. Зубы веритиноги никогда в ход не пускали, но тем не менее, их приходилось усыплять. Такого «зверского» отношения к себе мало кто выдерживал. А вернуть себе роль вожака было практически невозможно.

      И вдруг он остановился как вкопанный, вспомнив свой диалог с охранником. А ведь действительно. Просто так положено. Капитан давно уже понял, что этому виду не грозит глобальная роботизация. Чтобы не было недовольных – все должны работать. Это было видно даже невооружённым взглядом. И даже если ты можешь махать только одной рукой, то у тебя будет свой кусок хлеба. Инвалидов здесь, капитан пока не встречал и этот вопрос оставался открытым. Впрочем, об этом можно было и не догадаться. Протез от настоящей части тела не отличишь.

      Это поначалу охрана сканировала его пропуск, убеждаясь в его допуске, а сейчас он стал забывать как он и выглядит. Пару раз даже дома забывал. Да и что таскать его, если из тридцати подъёмников под охраной было всего три. На остальных присутствовал только безучастный ко всему робот-уборщик. А ведь у инспекторов охрана вообще никогда пропуск не спрашивает, припомнил капитан. По крайней мере, он этого ни разу не видел. Да и что его спрашивать, если жетон на шее болтается. За все эти годы привыкли давно. Жетон висит, значит инспектор. Чего ещё надо?

      Безопасность превыше всего и инспектор приходил каждый день проверять очередной подъёмник. Из всего механизма лифта его интересовали лишь две вещи. Целостность кабины и надёжность клиновых ловителей. Остальное его не интересовало, поскольку ломаться там было практически нечему. Ни тросов, ни питающего шлейфа, ни даже машинного отделения, роль которого выполняла вместительная коробка, громко именуемая пультом управления. Ничего. Кабина лифта скользила по направляющим на магнитной подушке и ни трения, ни износа не испытывала. Повредить её могли только при погрузке или разгрузке товара. Единственная проблема для сопровождающих