Неправильный солдат Забабашкин. Максим Арх

прямо сейчас, причём на виду у немцев. Выход из города с помощью автотранспорта – самый лучший вариант из всех возможных. Повторяю, они никогда и ни за что не подумают, что тут, среди их боевых порядков, на их же машине разъезжают красноармейцы.

      – Хорошо, пусть так – не подумают. А если в машине ключей нет?

      – Заведу, замкнув провода питания. Я вроде бы видел, что так машину заводили.

      – Ты что, дома машины воровал?

      – Да нет, говорю же: на занятиях по ГТО видел. Во всяком случае, мне так кажется.

      – Кажется ему, – недовольно пробурчал Воронцов и сделал очередное предположение: – А что, если, когда мы будем угонять грузовик, нас заметят? Что тогда делать будем?

      – Кто заметит? Вы же сказали, что водителя там нет.

      – А если с улицы заметят?

      – Мы аккуратно постараемся. Проберёмся в темноте, и всё. Тем более ночь на дворе и дождь. Кому охота на улицу пялиться в такую погоду?

      – А если всё же заметят? – продолжил допрашивать тот.

      Я вздохнул и, пожав плечами, дал ему не менее логичный и очевидный ответ:

      – Тогда мы примем бой. И если судьба от нас отвернётся, то погибнем, забрав с собой как можно больше врагов!

      Чекист хмыкнул и, покачав головой, прошептал:

      – Ишь какой отважный!

      Я не стал вступать в бесполезную полемику, а перевёл разговор в более актуальное русло.

      – Так значит, у нас кроме винтовки с примкнутым штыком, ничего нет?

      – Почему нет? Есть, – вздохнул коллега по несчастью и достал из кармана брюк револьвер, а из-за пояса нож-финку. – Револьвер и финка, подарок на память. Трофеи, которые мне подарил мой друг, командир, что прошёл всю гражданскую войну и работал в ЧК.

      – Ясно, – кивнул я. – Тогда предлагаю револьвер и финку выдать во временное пользование мне.

      – С какой целью?

      – Ну так ведь именно я сяду за руль грузовика. С револьвером мне будет проще принять бой, если в этом возникнет необходимость. С винтовкой-то я точно управиться за баранкой не смогу. Кто её крутить-то будет, если стрелять понадобится? Поэтому пусть винтовка будет у вас. И вы прикрывать меня ею будете, в том числе и тогда, когда я в кабину полезу. Вы говорите, водитель ушёл в здание?

      – Да, – кивнул лейтенант ГБ. – Минут пять назад.

      – Вот и славно. Вот и пусть отдыхает. А нам пора.

      – Что, сейчас?

      – А чего ждать-то? Раньше начнём – раньше кончим, в смысле выберемся к своим, – сказал я и вопросительно посмотрел на Воронцова, опять забыв, что он ничего не видит в окружающей нас темноте.

      Тот чуть помялся, а затем протянул мне револьвер и финку. Я взял в руки оружие, откинул дверцу барабана семизарядного револьвера, убедился, что патроны на месте, и положил его в один карман пижамы, а финку устроил в другой.

      Воронцов хмыкнул, взял в руки винтовку и прошептал:

      – Ну что, пошли, что ль, посмотрим, что на улице творится? Проведём, так сказать, рекогносцировку. А там видно будет.

      Мысль была здравая, я поднялся и последовал за ним. Вскоре мы оказались в соседней комнате.

      Обычное