Логово мантикор. Ольга Фомина

надо.

      – Я ещё не совсем ослепла!

      Дальнейший разговор Мидзуки слушать не стала.

      Неприметная лавка Витторио Манрике затерялась среди других зданий, и если не знать, где её искать, то рискуешь пройти мимо. Впрочем, владельца этот факт нисколько не заботил. Его постоянные клиенты всегда находили дорогу.

      Вот и сейчас, Витторио, а вернее Виктор Владимирович Черский, услышал, как звякнул колокольчик, и вышел к клиенту.

      – Мидзуки?

      – Дядя Витя, – девушка замерла у входа, посмотрев на мужчину.

      Он повернул ключ, закрывая дверь, потом шагнул к ней и притянул к себе.

      – Ты в порядке? Я читал в газете это нелепое предположение, что это ты виновата в смерти Скортера, – мужчина перешёл на роский.

      – Я этого не делала, – она зажмурилась и уткнулась лбом в плечо Виктора. – Но у меня нет доказательств и алиби.

      – Я верю тебе, девочка. Пойдём со мной, ты мне всё расскажешь, и мы подумаем, что можно сделать.

       Богданова вздохнула и выпрямилась. Дядя Витя, родственник по отцу, сколько она себя помнила, всегда приглядывал за ней, несколько раз ездил с ними в экспедиции, а потом решил осесть в Малаке, говоря, что здешний климат благотворно влияет на… то, что не положено было тогда знать приличной молодой барышне.

      – Вот такой сон мне сегодня приснился, а потом ещё и этот разговор…

       Мидзуки рассказала ему всё, что знала.

      – Может, конечно, это и совпадение или просто ничего не значащий факт, но…

      – Это крупный порт, – усмехнулся Виктор Владимирович, – при желании провести можно все что угодно, были бы деньги. Тут два варианта: первый – это кто-то просто свёл счёты с ней. Обычный человек из плоти и крови и умеющий обращаться с оружием, и кого она, скорее всего, знала, раз подпустила так близко. А второй, что это действительно зверь. Но я тебе сейчас не скажу, кто это может быть. Надо поискать и поговорить. Приходи завтра, думаю, я смогу тебя чем-нибудь порадовать.

      Вечер встретил девушку волной удушливой жары, от которой не спасал даже бриз налетающей со стороны моря, как и не помогала и «завеса» на летней веранде кафе, даря посетителям лишь мимолётное облегчение.

      Дмитрий Савельевич Богданов всегда говорил, что если день пошёл не так, то он будет так идти до конца. Когда девушка уже допивала кофе-глясе, в кафе появился Марио. Мидзуки на пару ударов сердца понадеялась, что тот её не заметит.

      – Добрый вечер, свет моего сердца, – черноволосый мужчина лет тридцати галантно припал к руке Богдановой.

      – Я бы не сказала, что он такой уж добрый, – отозвалась она, вытаскивая свою ладонь из его цепкой хватки.

      – А что случилось? – казалось, он не был в курсе произошедшего.

      – Вот не поверю, что ты не читаешь газет? – Мидзуки очень внимательно изучала его лицо, ища что-то.

      – Дорогая моя, это я читал. И признаться, что очень удивлён, увидев тебя здесь и сейчас.

      – Почему удивлён?

      – Потому что я подозреваю, что это твоих рук дело.

      Мидзуки на миг замерла,