S-T-I-K-S. Маугли. Владимир Сухинин

напротив тебя. Ползи сюда и на дорогу не выходи, погибнешь.

      Саныч был в таком положении, что ему не приходилось выбирать. Он послушался незнакомца и ползком продрался сквозь кустарник.

      За кустами в траве лежал человек с разорванной и пропитанной кровью штаниной. А рядом, к удивлению Саныча, лежала Бальма с простреленной головой.

      – Вы убили Бальму? – воскликнул Саныч.

      – Эту, что ли?.. Твоя собака, старик?

      – Нет, председателя колхоза. Она сожрала Любашу и Тимофея…

      – Так ты это видел, – усмехнулся незнакомец. – Как сам-то спасся? Псина с виду здоровая и набравшая силу.

      Саныч пожал плечами.

      – Не знаю. Она хотела меня укусить, а я сказал – фу. Она и отошла.

      – Так прямо и отошла? – не поверил незнакомец. – Интересно, – задумчиво произнес он, – значит, она тогда была не до конца обращена… Помоги мне, Маугли.

      – Почему вы называете меня Маугли, молодой человек?

      – Это не я тебя так назвал, дед. Тебя крестил мур Гудрон, я сам это слышал. И они тебя не забрали на разборку. Повезло тебе, что ты старый. А еще больше повезло, что, по-видимому, ты иммунный. Голова болит?

      – Болит, – подтвердил симптом Саныч. – Вчера знатно злоупотребил.

      – Не только из-за злоупотребления, дед. Еще от того, что кисляка нанюхался. Ты ведь сегодня загрузился? Чувствовал ночью кислый запах?

      – Чувствовал. Но я думал, это ребята облевались…

      – Нет, дед, это перенос. На вот, возьми флягу, отпей пару глотков – и тебе станет легче.

      – Это что? – с опаской принял армейскую фляжку Саныч. – Опохмелин?

      – Почти, только лучше. Живчик называется. Пей, не бойся.

      Саныч открутил пробку и понюхал. Воняло подгнившими грибами и водкой. Он посмотрел с вопросом в глазах на незнакомца. Тот усмехнулся.

      – Воняет?

      Саныч кивнул.

      – Привыкай. Теперь с этим пойлом ты будешь жить все остальное время. Пей, не нюхая, и мне потом дашь.

      Саныч послушно зажал нос и сделал два глотка. Чувства ему подсказывали, что лучше послушать незнакомца. И действительно, ему сразу стало лучше, головная боль прошла, появилась ясность мысли, тело приобрело устойчивость. Его перестало раскачивать. Он присел рядом с незнакомцем и протянул ему флягу. Тот взял ее и отпил глоток, бережно завернул крышку.

      – Я ранен, дед. Твоя тварь мне ногу отгрызла. Незаметно подобралась сзади, пока я лежал и смотрел на дорогу, прыгнула мне на спину. Хорошо я успел перевернуться и встретить ее ногами. Затем, когда она ногу ухватила, прострелил ей голову, в мешок споровый попал.

      – Это не моя собака, – ответил Саныч.

      – Да неважно чья, – ответил незнакомец. – Уходить отсюда надо, а я идти не могу.

      Пока тот говорил, Саныч внимательно рассматривал парня возрастом лет двадцати пяти. Он был крепкий, подтянутый, в затасканной камуфлированной форме неизвестного образца. Давно не стриженый. Неопрятные волосы топорщились, вылезали из-под кепки. У ног незнакомца лежал плотно набитый армейский рюкзак. Рядом