Наваждение генерала драконов. Мария Лунёва

Халима! – Отец возвел очи к небу.

      – Захария, он что, из этих фанатиков? – дожимала его маман.

      – Да привез бы я дочь сюда? – Он развел руками и тяжело вздохнул. – Ну нет, конечно, просто не доверял Сэтт магам, считал их низшей расой… – Он как-то запнулся и притих.

      – Низшей, значит, – зацепила главную мысль мама. – Ты мне об этом не говорил.

      – Да, милая, ну это не веселая сказка, о которой повествуют перед сном. – Папа оправдывался. – Столько лет прошло…

      – Что-то мне этот дядя уже заочно не нравится, – пробормотала я и открыла дверь кареты.

      Возница тут же выдвинул лестницу. Спустившись, я прошлась неторопливо вперед до каменной дорожки, уходящей куда-то за дом. Покрутила головой и тут же охнула, отскочив. Буквально в шаге от меня лихо, на всех парах, промчался всадник.

      – Смотри, куда прешь!!! – Крик вырвался раньше, чем я вспомнила о приличиях.

      Всадник натянул поводья, и лошадь пошла шагом. Развернувшись, дракон смерил меня уже знакомым высокомерным взглядом серебряных очей.

      – Какая неприятная встреча! – прорычала я, хватаясь за грудь, чтобы унять бешено скачущее с испуга сердце. – Пожелала бы вам, неуважаемый, расшибиться на полном скаку, да лошадь жалко. Что она, виновата, что на нее такого остолопа усадили?!

      Дракон смутился. На его лице отразилось не только узнавание, но и искреннее удивление. Он спешился и сделал нерешительный шаг ко мне. Замер. Запустив руку в густые длинные волосы, нахмурился. Его взгляд стал острее и пристальнее.

      – Айла! Не стой там столбом, а помоги мне, – окрикнул меня Ульви.

      – Иду. – Я еще раз взглянула на дракона. Он отступил. Передернул плечами и, схватив поводья, поспешно удалился.

      – Мог бы и извиниться! Язык бы не отсох! – прогорланила я ему вдогонку и пошла к брату, объясняющему слуге, куда девать наши чемоданы.

Глава 8

      Отмахиваясь от пищащих и норовящих забраться в ухо комаров и мошки, я смирно стояла на высоком крыльце и ждала остальных.

      Изображала благовоспитанную ору, но на всякий случай строила гримасы всем драконам, годящимся мне в женихи. Папа же сказал: «Не понравься никому». Вот я и старалась быть хуже, чем я есть. Получалось просто превосходно.

      Темнело.

      Во дворе стало тише и малолюднее. Две кареты уже убрали, и на очереди была наша. Последняя. Слуги из кожи вон лезли, чтобы оставаться любезными. Но по лицам было видно: уже готовы нас попинать, чтобы наконец закончился этот день и они могли пойти отдыхать. Их натянутые улыбки все больше походили на оскалы. А у того, что плясал возле горы наших чемоданов, и вовсе глаз дергался.

      Очередной комар уселся мне на щеку. Отвесив себе пощечину, брезгливо стряхнула труп преждевременно покинувшего этот бренный мир насекомого на пол. Вздохнула и, обняв колонну, прижалась к ней как к родной.

      С кареты спустили последнюю сумку. Мама, размахивая руками, что-то пыталась доказать слуге. Тот, особо уже ничего не слушая, просто пер чемодан в мою сторону. Отец давал последние наставления вознице. Ульви непонятно что делал за каретой.

      М-м-м?!

      Это