Ханская невеста. Юлия Викторовна Игольникова

про Лизавету

      и призвал ее к ответу.

      – Как тебе на новом месте?

      Говори как есть без лести.

      Как дела, сыта, одета?

      – Так ведь главное не это!

      Шелк, наряды, украшения.

      Хлеб и стол и угощения.

      Все в достатке. Благодать.

      О свободе лишь мечтать

      остается мне теперь.

      Тяжела в гареме дверь.

      На чужбине сердце плачет.

      – Все горюешь, это значит!

      Взгляд недобро заблестел.

      – Ведь как лучше я хотел!

      Ласков, нежен был с тобой!

      А ты просишься домой?!

      Брови черные сошлись.

      – Нет, Тимур, ты не гневись.

      Говорила, как просил.

      Ты во всем мне угодил.

      И дворец похож на сказку.

      Я ценю заботу, ласку.

      Но по родине скучаю.

      Здесь не слышно криков чаек,

      шума волн. Соленый ветер

      не разбудит на рассвете.

      И не выйти утром к морю.

      И не петь мне на просторе.

      – Петь любила, говоришь?

      Так чего же ты молчишь!

      Пела морю, спой и мне

      этой ночью при луне.

      Солнце крыши золотило

      и за стены уходило.

      Бело-розовая шаль

      с неба скинута. Вуаль,

      укрывает его плечи.

      На дворец спустился вечер.

      И зажглись в покоях свечи.

      Голос звонкий безупречен.

      Чистым горным ручейком

      льется песня. За окном

      даже звезды не мигают

      и мелодии внимают.

      – Солнце в небе и луна.

      А прекрасней всех она.

      Есть цветущие поля.

      Есть бескрайние моря.

      От восторга сердце бьется.

      Но когда она смеется,

      меркнет все, уходит в тень.

      Ночь то будет или день,

      свет очей все затмевает.

      Ярче звезд она сияет.

      Солнце в небе и луна.

      А прекрасней всех она.

      С гор сбегающий ручей

      встал послушно перед ней.

      Ветер голову склонил.

      Нрав суровый усмирил

      непокорный океан.

      Опускается туман.

      Изумрудная волна

      шепчет берегу: – Она,

      и не солнце, не луна,

      а прекрасней всех она.

      И Тимур заулыбался.

      – По словам я догадался.

      О красавице поешь,

      что милее не найдешь.

      На тебя она похожа.

      Ты нежна, красива тоже.

      О себе ли ты пропела?

      – Что ты? Я бы не посмела

      похваляться красотой.

      – Не согласен я с тобой.

      Ты как роза, как цветочек.

      Тонкий гибкий стебелечек.

      Кожа – бархат, косы – шелк.

      Да поставь хоть целый полк

      юных дев, тебя возьму.

      И отказа не приму.

      Затуманен глаз Тимура.

      Знать, его стрела Амура

      поразила в сердце прямо.

      – Ну не будь такой упрямой.

      Улыбнись, присядь поближе.

      – О мой хан, теперь я вижу,

      что ты добрый и хороший.

      Лиза хлопнула в ладоши.

      – Но