Грохот ледника. Привет из прошлого. Ольга Акофина

Дианы от ужаса расширились глаза.

      – Соня? – прошептала она.

      Соня лишь кивнула и поникла. Диана переводила помертвевший взгляд с Глеба на Соню.

      – Я был болен и сломан смертью Эллы, плюс тяжёлые наркотики.

      – Я спасала его. Я пыталась…

      – Он же бил тебя, калечил, насиловал, довёл до больницы, я всё помню!

      Глеб тяжело сел на стул и уронил голову на руки. Какие страшные воспоминания. Ну почему он начал издеваться над хрупкой девушкой? Ему было плохо, он почти умирал, а она то тут при чём? Как хочется всё забыть!

      – Почему ты столько лет молчала, Соня?

      – А зачем ворошить прошлое? Он исправился, загладил свою вину, я благодаря ему, замужем и счастлива, это он меня познакомил с Сергеем.

      Диана вспомнила, что Соня рассказывала, что ей помог реабилитироваться какой-то мужчина, научил её не бояться мужчин, помог ей раскрепоститься в постели, согнать все страхи. Глеб? Ну, конечно, он точно и научит всему и раскрепостит.

      – Мы были с тобой в разводе уже, я не изменял тебе, – произнёс Глеб, поняв, о чём она думает.

      – Боже мой…

      Муж и подруга, подруга и муж. Остались ли в городе ещё женщины, не тронутые им? Или всех осчастливил, раскрепостил? Соня, плача, встала перед Дианой на колени и обняла её:

      – Диночка, милая, поверь мне, чтобы я за твоей спиной с твоим мужем, да никогда! Вы тогда разошлись, и Глеб помог мне восстановиться, потом познакомил с Сергеем, а сегодня просто по-дружески обнял меня и спросил, всё ли у меня хорошо.

      – Как ты мог бить девочку? Издеваться над ней? – накинулась Диана на Глеба, поняв, что Соня говорит правду, но у неё не укладывалось в голове, что Глеб мог поднять руку на женщину, за всё это время он её и пальцем не тронул, и Маша в своё время говорила, что он не способен на такое.

      – Я ничего не помню в тот период. Погибла Элла, попытался разбиться на машине, не получилось, потом депрессия и наркотики. Я вообще ничего помню.

      – Это правда, я ему напомнила и рассказала, как всё было.

      – Почему вы молчали?

      – Не хотели тебя расстраивать, да и к чему это было говорить?

      – Глеб?

      – Диана, я не знал, как тебе сказать об этом, я был не в себе и не понимал, что творю.

      – Он и, правда, был другим, как будто два разных человека. Сейчас, у меня есть на почте старая фотка из какого-то клуба мне в своё время прислали, – судорожно доставая телефон, сказала Соня.

      – Не надо, – попросил Глеб.

      – Я просто покажу Диане, чтобы она поняла.

      Он стоял у барной стойки, чуть повернувшись к случайному фотографу, с сигаретой во рту. Диана увидела его таким, каким он был после больницы, в их первую встречу. Неимоверно худой, с длинными волосами, с отрешённым лицом и с совершенно больным взглядом, весь потерянный, почерневший. Ничего общего этот молодой человек с её супругом не имел.

      – Взглянешь? – протягивая телефон, спросила Диана Глеба.

      – Не хочу, это был не я. Пожалуйста, не напоминай, всё похоронено, забыто, и Соня простила меня.

      – Да, я тоже была виновата. Нет, чтобы бросить его, я сама к нему лезла, он то