Дело серенького козлика. Пашка В.

Таро, мы вам ее вернём.

      Дама вздрогнула и посмотрела на следователя как-то настороженно. Словно из под маски выглянул маленький трусливый зверёк, пригляделся, принюхался и попытался понять, лакомство здесь или западня…

      – Я могу идти? – спросила дама после минутной внутренней борьбы.

      – Да, разумеется, – ответила Рыбкина и подписала пропуск.

      Дама поднялась и величественно выплыла из кабинета. У выхода остановилась, оглянулась и негромко сказала:

      – Вы можете видеть, но уверяю вас, на некоторые сущности лучше не смотреть.

      – Не надо меня пугать, – спокойно ответила Рыбкина. – Не хотите говорить толком, не надо.

      Она хотела добавить о том, что всё это таинственное словоблудие стоит оставить дамочкам, которым она гадает, но решила, что не стоит. Зачем? От Верещагиной ничего большего не добьешься, а пламенные слова хороши в книжках и кино.

      Верещагина вышла.

      ***

      – Ты в курсе, что за карты? – спросил Пал Палыч.

      – Гадальные какие-то, – ответила Рыбкина.

      Палыч, по прозвищу Динозавр, пожилой дядька, которого, по-хорошему, давно следовало отправить на пенсию. Владимир Кириллович выдал ей Палыча, как он выразился, для передачи опыта. Динозавр и в самом деле сразу взял на себя кучу рутины – писал одно и другое, напоминал о времени обеда, рассказывал сплетни, что ходят по отделению.

      – Я в телевизоре смотрел, что на картах нынче не гадают, – сказал Динозавр. – Палочки какие-то кидают.

      – Да глупости это все, – ответила Рыбкина. – Хотя, тетки к ней ходят, и деньги платят.

      – Ага, – сказал Динозавр. – Костюмчик у ней недешевый. А взяли только колоду старинных карт.

      Рыбкина кивнула. Она и сама об этом думала и никак не могла увязать одно с другим.

      Ясно, что преступник делал что-то волшебное и недоброе, но тут перед Рыбкиной открывалась бездна ее невежества.

      Что она знала о всех этих чарах? Ничего. Совсем ничего.

      – Поеду я, Пал Палыч, – сказала она. – Попробую с Ильиным ещё поговорить. Кажется мне, что когда мы людей сюда зовём, они замыкаются и молчат.

      – А к ним ко всем не накатаешься, – ответил Динозавр. – Воля твоя. Ты ж, Рыба, ведущий по этому делу. Мне тут поработать или с тобой?

      “Больно нужен ты мне с собой, – подумала Рыбкина, – с дурацкими вопросами.”

      Дар здорово помогал ей в работе, но видения и предчувствия в протокол не запишешь. Она потому и старалась никому об этом не говорить, чтоб не давать самой себе послабления – что бы ни подсказывало внутреннее чувство, все равно надо проверить и собрать доказательства. А дар покажет, где копать.

      Но в то же время, от постороннего человека она все время ждала пренебрежительного отношения. Битва экстрасенсов, шарлатанство, да и просто “ты чего курила, рыба?”…

      – Вы, Пал Палыч, оформите сегодняшний допрос и подшейте в дело. А я вернусь, ещё бумажек привезу, – ответила она. Обижать пожилого Динозавра не хотелось, но не тащить же его с собой. К счастью, Динозавр и сам не рвался в походы. От слов Рыбкиной он