Континентальный роман. Кристин Мэнган

мужчины. И поэтому она отбросила мысли о долге, о чести.

      Вместо этого она стала думать об Испании.

      Она думала о Мадриде и о том мавританском городе с красными крышами под названием Гранада, о котором когда-то читала в детстве, и когда медленно остывающее тело отца в комнате наверху совсем похолодело, она решила, что хотела бы увидеть этот город, хотела бы пройтись по его мраморным плитам, хотела бы полюбоваться панорамой Сьерра-Невады с одного из его многочисленных балконов.

      Неделю назад Луизе исполнилось двадцать восемь, и при мысли, что придется прожить так еще столько же, ей стало дурно. Да, это ужасный поступок, но она ведь ужасный человек, она это знала. И именно поэтому, сидя за столом с выключенным светом, чтобы в этом месяце счет за электричество был хоть чуть-чуть поменьше, она решила, что возьмет деньги, пусть и не имеет права их тратить, и отправится в Гранаду посмотреть Альгамбру.

* * *

      Луиза сделала два звонка из телефонной будки, попросив сначала соединить ее с бюро путешествий, чтобы она могла заказать номер в отеле “Альгамбра Палас” в Гранаде. Расточительство, но здесь, на тускло освещенной проселочной дороге, все ощущалось немного сюрреалистичным, несбыточным, так что когда ей наконец ответили, она осмелела от кажущейся невозможности происходящего и попросила забронировать номер на три ночи, хотя изначально собиралась только на одну. Когда у нее спросили имя, она замялась, но потом вспомнила о книге, которую только что читала.

      – Виржини, – сказала она. – Виржини Варанс.

      Глупо называться чужим именем, особенно таким, которое носит героиня книги, но она сочла, что едва ли кто-нибудь заметит, едва ли полезет проверять. Наверняка люди постоянно заказывают номера в отелях на вымышленные имена. Более того, Луизе казалось, что именно так, скорее всего, и принято поступать в реальном мире, и она трепетала от восторга при мысли, что наконец-то приобщится к этому миру, пусть хоть немного.

      Второй звонок она сделала, чтобы взять билет до Мадрида на следующее утро. Она сложила в чемодан, которым ей никогда не доводилось пользоваться, очень мало вещей. Две пары брюк, две блузки, юбку, а также пару чулок, которые ей уже не раз приходилось чинить. В последнюю минуту она добавила один из флакончиков, который давно уже взяла в комнате отца, – почти полный пузырек люминала. Срок годности истек, и Луиза сомневалась, что люминал еще выписывают, но она мучилась бессонницей и время от времени принимала таблетки, чтобы легче засыпать ночью или успокаивать нервы днем. Иногда она выпивала сразу несколько штук, полагая, что они уже старые и не так хорошо действуют. Напоследок она положила в чемодан паспорт и деньги.

      На следующий день Луиза села в самолет и полетела через Ла-Манш и через Бискайский залив – все ради того, чтобы постоять в залах дворца тринадцатого века, полюбоваться просторами Сьерра-Невады и почувствовать нечто большее, чем позволяла монотонная тяжесть ее жизни, отягощенной болезнью отца и отсутствием матери. Она запрещала себе