Физика любви. Юля Артеева

мы препираемся, Ян «паркует» собаку у маленького супермаркета и уходит внутрь. Бенедикт сидит, не шелохнувшись. Морда очень серьезная.

      – Такой послушный, наверное, они занимались с кинологом, – зачем-то говорю я вслух.

      – Тогда держи его крепче, когда отвяжешь, вдруг будет вырываться.

      – Я?! – от возмущения у меня просто перехватывает дыхание.

      – Конечно, это же твой учебник.

      – Но план ведь твой!

      – Яна, у нас очень мало времени, мы можем и дальше спорить, но хозяин зверушки скоро выйдет.

      – И что будет, если он выйдет?! – начинаю откровенно паниковать.

      – Я его отвлеку.

      И Оливка буквально выталкивает меня из сугроба на дорогу. Колени затекли от неудобной позы, я бегу к магазину вперевалку и сама не могу поверить, что делаю это. Пес смотрит на меня недоуменно, пока я отвязываю поводок. Стильный, черный, он никак не поддается, пальцы задеревенели на морозе, и от ужаса я почти готова разрыдаться. В панике бросаю взгляд на стеклянные двери. Никого. Проходит целая вечность, пока я догадываюсь просто отстегнуть карабин от ошейника. Хватаю Бенедикта, который начинает истошно лаять и вырываться, прижимаю его к груди и бегу за машины, пригнувшись к земле. Господи, хоть бы никто не увидел! Я украла собаку, какой позор, бедное животное, я отвратительный, ужасный человек! И тем не менее я продолжаю бежать дальше, во дворы, не разбирая дороги, железной хваткой удерживая Бенедикта.

      – Яна! Яна!

      Не знаю, сколько проходит времени, когда я наконец слышу за спиной голос Оливки. Она запыхалась и явно давно зовет меня.

      Развернувшись, воплю в панике:

      – Я украла собаку!!

      – Я вижу, погоди, дай отдышаться, – она упирается руками в колени, – ты чего так припустила?

      – А что мне было делать?! Я вор!

      – Ян, угомонись, ты ее просто одолжила.

      – Его.

      – Ой, простите, мисс сталкер, я не так хорошо осведомлена о питомцах Барышева.

      Ян Барышев. Красиво, да? Яна Барышева, представляете, как мне бы пошло?

      – Алло, – Оливка машет рукой перед моим носом.

      – Да, прости. Все, – заверяю через паузу, – я успокоилась. Что дальше? Мы уже можем написать ему? Тихо, тихо, Беня.

      Я прижимаю к себе дрожащее тельце и глажу мягкую меховую мордочку.

      – Думаю, надо подождать. Хотя бы минут двадцать, – подруга подмигивает, – так он будет больше нам благодарен.

      Я машинально продолжаю гладить собаку по голове и оглядываюсь вокруг. Честное слово, вообще не помню, как сюда добежала.

      – Сейчас, Беня, потерпи немного и вернешься домой.

      Пес явно растерян, и мне его жалко. Я расстегиваю куртку и сажаю его внутрь. Так надежнее. Если он и правда убежит, я не переживу.

      Через двадцать минут Настя достает телефон и наконец говорит:

      – Ну все, думаю можно.

      Она начинает набирать сообщение, какое-то время я наблюдаю за ней, а потом спрашиваю:

      – А что, ты будешь ему писать?

      – Ну да, а ты хотела сама?

      Я почему-то смущаюсь.

      – Да нет, разницы нет, пиши ты, раз уже начала.

      Мы