Внучка. Роман. Виктор Юнак

с печенегами одолели, – как само собой разумеющееся произнес Аркаша.

      Спицын, который в этот момент отхлебнул уже почти остывший кофе, выплеснул все это назад, в ту же чашку. Он тут же отставил ее в сторону, затем достал платок вытер губы и захохотал.

      Оба друга удивленно смотрели на Спицына, искренне не понимая, что его так рассмешило.

      – А чё я такого сказал? – наконец спросил Аркаша. – Это ж по телеку говорили.

      – Мой тебе совет, Аркаша, не смотри ты этот телек. А если уж смотришь, то воспринимай все критически.

      – А что, ты хочешь сказать, что в телеке все вранье? Так ведь, в самом деле, там про печенегов говорили. Я тоже слышал, – поддержал приятеля сотоварищ. – Или что – не одолели?

      – Да нет, все правильно – одолели! Только это было лет за тысячу до германской войны.

      – Ни х… фига себе! – присвистнул Аркаша. – Я и правда, об этом не подумал.

      Спицын взглянул на часы и поднялся.

      – Спасибо за компанию, мужики. К сожалению, у меня еще дела.

      Аркаша с сотоварищем приподнялись, прощаясь. Спицын направился к выходу, достав телефон и приложив его к уху.

      – Умный мужик, видать! – почтительно протянул, глядя ему вслед, Аркаша.

      – Слушай, Аркаш, мне кажется, я его уже где-то видел, – также наблюдая за уходившим Спицыным, сотоварищ почесывал затылок.

      – И где б ты его мог видеть, дура?

      – Кажись, по телеку и видел.

      – А что! Он может и в телеке – язык у него подвешен.

      Николай Борисович вышел на улицу. Первые летние сумерки незаметно подкрались к городу, хотя до наступления темноты было еще далеко. Повсюду царила суета часа пик. Разумеется, она не сравнится с суетой большого города, но по местным меркам – было достаточно людно. То и дело туда-сюда проносились автобусы и маршрутки, лавировали на запруженной проезжей части разноцветные и разномастные легковушки и даже грузовики не были редки. Спицын видел, что мостовые в городе совсем никудышные и это еще больше замедляло движение. Впрочем, это беда всей страны.

      Впрочем, Спицыну дышалось здесь довольно легко – в сравнении с загазованностью Москвы, да и областного центра, экология в Воровайске пока еще была в порядке. К тому же, здесь зелени много, да и река Воровайка, хотя и небольшая, и неширокая, зато чистая, вносила свою добрую лепту. Кстати, что за название интересное такое, надо бы выяснить.

      Николаю Борисовичу захотелось спрятаться в тень какого-нибудь парка или скверика, чтобы вдохнуть полную грудь озона и осмыслить увиденное здесь и в других городах за эти четыре дня, понять, с чего ему начинать и что нужно кардинально изменить. Завтра он вернется в область. По своему многолетнему опыту он знал, что лучше всего и спокойнее всего ему думается именно при тихом шелесте зеленых волн на каком-нибудь уединенном зеленом островке, куда не доносится надсадный рев автомобильных моторов и где лишь изредка разрывают тишину звонкие детские голоса.

      В задумчивости Николай Борисович едва не наткнулся на среднего