Не причиняя зла. Юлия Узун

их, затем, бросив последний взгляд на темную воду, пошла вверх по тропинке. Скоро стемнеет, а я еще не нашла жилье.

      По дороге за мной увязалась пушистая собака. Видно, что домашняя, так как шерстка у нее ухоженная, блестящая и на шее кожаный ошейник. Он (или она) обнюхал меня. Я, наверное, до сих пор пахла Тявкой. С тех пор, как я уехала из Рыбинска, в душ попасть мне не посчастливилось. А сейчас я мечтала о кровати.

      Доехав на автобусе до места, где в объявлении было указано «Сдам комнату студентам» и «Сдается комната. Девушке. Без детей», я очень надеялась, что сразу найду жилье.

      Первый домик мне понравился. Я осмотрелась вокруг. Окна выходили прямо на море. Но, к сожалению, мне сказали, что вчера комнату сдали.

      И я побрела в другой дом. Хорошо, что он находился недалеко от первого. Однако, снаружи дом не казался дружелюбным. Забора не было. Во дворе стояла омерзительная вонь. Земля вся перерыта собаками, как мне казалось. Я приблизила газету к лицу, чтобы разглядеть правильный ли это адрес.

      СДАЁТСЯ КОМНАТА. ДЕВУШКЕ. БЕЗ ДЕТЕЙ. Адрес. Телефон.

      В голове вдруг зазвенели голоса женщин на остановке. Но ведь это бред. Я не могу напороться на маньяка-убийцу. Здесь, наверное, проживает немощная старушка. Вот и все объяснение тому, зачем ей нужна именно девушка.

      Я решилась и хотела постучать, но дверь раскрылась раньше. Передо мной стоял… старик?

      И он совсем не выглядел немощным.

      – Комната нужна? Входи.

      Не дав мне рта открыть, он ввел меня в дом. В нос ударил отвратительный запах вонючих носков. На меня накатил приступ тошноты. Приложила ладонь к лицу, она пахла землей и морскими водорослями. Мне же этот запах показался лавандой, по сравнению с тем, чем пахло в доме.

      Мужчина провел меня по скрипучему полу в дальнюю комнату и открыл дверь. Слава Богу, она была чистая.

      – Шестьсот рублей в сутки, – сказал мужчина. – Держи ее в чистоте. Баня за домом. Кухня общая. Мне тоже готовить будешь.

      Мои глаза бродили по потолку, где висела одинокая лампа, украшенными обоями с бордовыми цветами стены; я смотрела на старую обшарпанную мебель. Я даже «да» не сказала, а старик так рассуждал, будто я уже въехала. Да и шестьсот рублей за комнату с грудой мусора я не дам. В газете были квартиры за тысячу триста и тысячу восемьсот рублей. Господь милосердный, что я здесь делаю?

      – Извините, но мне это не подходит, – твердо сказала я и пошла к выходу.

      Старик преградил мне путь.

      – Мы могли бы вместе развлекаться. Кровать здесь мягкая. Я еще на многое способен, крошка.

      Старик потянул к моей груди свою старую трясущуюся руку, и меня чуть не стошнило прямо на него. От него несло водкой. Извращенец! Я вытянула руки и толкнула с такой силой, что старик упал на пол. Побежала на улицу, на свежий воздух.

      А старик кричал:

      – Все вы шлюхи! Какая разница с кем? Могла бы бесплатно у меня жить!

      Я неслась вперед, едва успевая огибать деревья. Когда, наконец, остановилась, меня вырвало. Все суши вылезли наружу.

      Вот мне