Белая акация. Алексей Будищев

быть не столько ей самой, сколь верховной судьбе, – той судьбе, что уже разрешила задачу и теперь только подыскивала нужные величины.

      – Вы согласны? – спрашивала меня та женщина, мерцая глазами, – или вас не удовлетворяешь жалованье? Я, пожалуй, согласилась бы на надбавку? Говорите откровенно!

      С взмокшим лбом я все еще молчал, бледнея.

      – А почему вы отказали в этом месте тому студенту, который сейчас встретился со мной на лестнице? – вдруг спросил я ее резко.

      Я видел, как вспыхнули ее щеки. Она смешалась. А я сердито и коротко рассмеялся. Через минуту, однако, она оправилась от своего замешательства и с притворной развязностью вновь заговорила со мной. Я односложно отвечал:

      – Да, да. Нет, нет.

      Когда она вторично осведомилась о том, согласен ли я принять место, о котором шла речь, я хотел сказать: – нет!

      Но язык мой твердо выговорил:

      – Да!

      Ее щеки стали розовыми от удовольствия.

      – Да, я согласен, – проговорил я вторично… – О, да!

      Через полчаса я был уже дома и молчаливо складывал в чемодан листы лекций. А среди ночи я проснулся в страхе.