Мой властный шейх. Эмбер Киин

в котором чувствую себя лишней.

      – Хорошо-о, – говорит Джадир, оценивая то ли мое непристрастие к алкоголю, то ли в целом мой отказ от любых напитков.

      Он располагается в кресле и снимает с себя обувь, оставаясь в белых носках, что кажутся настолько белоснежными, будто их надели только что – впервые вид мужских ног без обуви мне нравится, а не вызывает желание поскорее отвернуться.

      Усевшись удобно, он смотрит на меня, а я почему-то решаю не уступать ему в этот раз и смотрю не отводя глаз, как всегда делала до этого. В этом полумраке его взгляд кажется темнее, но и завораживает от этого еще больше. Смотрю уже позабыв, что делаю это из принципа, просто впав в некое расслабление и транс.

      Первым сдается Джадир. Едва заметно усмехнувшись, он опускает глаза в телефон, и я понимаю зачем – по комнате разносятся первые звуки музыки, льющиеся из колонок по периметру комнаты.

      Эта музыка арабская. Но совсем не динамичная, под которую мы обычно танцуем. Она очень интимная, расслабляющая и завораживающая.

      Шейх снова смотрит на меня, не говоря при этом ни слова. Я тоже не решаюсь нарушить звуки этой прекрасной мелодии лишними словами, поэтому молча скидываю накидку, оставаясь лишь в открытом костюме для арабского танца.

      Небесно-голубого цвета, мой наряд, каким бы закрытым я его не пыталась сконструировать, все равно оголяет живот и верх груди, и хотя я не раз уже в нем выступала, я впервые чувствую себя настолько раздетой из-за взгляда этого восточного мужчины.

      Поправляю свои распущенные длинные волосы одновременно с тем, как музыка становится громче. Джадир кивает мне, и я начинаю свой приватный танец.

      Делаю первые едва заметные движения бедрами. Поднимаю вверх руки под медленный такт музыки. Прогибаюсь назад, также не сильно двигая плечами, отчего мои волосы слегка колышутся. Смотрю мужчине, что сидит передо мной, прямо в глаза, обретая некую уверенность, так как танец – это моя стихия, в которой я всегда чувствовала свою силу.

      Я не знаю, кто придумал эту мелодию, что пронизывает собой насквозь, но как бы не хотела я танцевать сдержанно, чтобы никоим образом не провоцировать “своего” шейха, у меня не выходит не отдаваться этой музыке полностью. Мои движения становятся все более и более раскованные. Я все более и более откровенно двигаю бедрами и прогибаюсь назад. И все больше хочу слиться с этой музыкой в танце воедино.

      Прикрываю глаза, забывая о конкретных движениях, разрешая своему телу вести. Извиваюсь и медленно приближаюсь к Джадиру, позволяя себе с ним поиграть под эту пьянящую музыку. А когда внезапно мои ноги касаются его ног, я широко распахиваю свои глаза, переставая танцевать. Первую секунду я думаю, что это он подошел ко мне, пока я была увлечена танцем, но потом с ужасом понимаю, что я сама приблизилась к нему так сильно, что столкнулась с ним. Такое ощущение, что это некая неведомая сила притяжения меня привела к нему.

      Но вот в следующий миг инициативу на себя берет уже он. Джадир одним рывком, взяв меня за руку, усаживает