Пустотa. Александр Чивилев

суждено было пролететь на высоте 2850 километров над условной верхней границей атмосферы.

      – Три минуты до перицентра, – сказал я.

      – Внимание всем, приготовиться к пересечению плоскости колец, – по громкой связи объявила Даша.

      Мы не летели сквозь сами кольца (это было бы настоящим самоубийством), но всё же вероятность встретится с каким-либо шальным камешком сейчас, при прохождении их плоскости, была относительно высока. Угрозу представляли частицы размером от пары миллиметров и более, всё, что было мельче, при встрече с обшивкой «Армстронга» должно было попросту испариться.

      Я смотрел на картину за окном: огромный Сатурн заслонял собой половину мира, казалось, что мы летели к нему так близко, что стоит лишь протянуть руку, и можно будет коснуться верхушек распростёртых под нами облаков. Жёлто-серо-оранжевая масса плыла под нами, закручиваясь, перемешиваясь в огромных вихрях, бежавших по поверхности планеты. На фоне всего этого длинной изогнутой полосой выделялась чёрная тень колец. Я взглянул на сами кольца, они истончились, практически исчезли, превратившись в узкую, словно лезвие бритвы, серую линию.

      Вспыхнули предупреждающие лампы, зазвучал тревожный сигнал.

      – Проходим кольца, датчики регистрируют микроудары по обшивке, пока ничего опасного нет, – глядя на мониторы, сказала Даша.

      Бомбардировка микрометеоритами не продлилась и секунды, «Армстронг» преодолел опасную зону без каких-либо проблем.

      – Навигационная система и система управления в норме, – сообщил я.

      – Реакторы и двигатель тоже, – вторила мне Кусто. Помолчав немного, она сказала: – Говорят, в старину моряки, пересекая нулевой меридиан, имели обычай веселиться и палить из пушек. Надо бы и нам завести какую-то похожую традицию на случай первого пересечения экватора планеты.

      – А ещё, я слышала, они имели обычай в этот момент сигать за борт и купаться в море. Пушек у нас на корабле нет, а за бортом вакуум, так что я даже не знаю, что тут можно придумать, – скептически ответила Даша.

      – Десять секунд до перицентра, – сухо сообщил я.

      Мы поднырнули под плоскость колец, прошли по касательной к Сатурну и теперь начали удаляться от него. Наш корабль стремительно приближался к ночной стороне газового гиганта. Солнце, до сего момента сиявшее нам в лицо, все ниже и ниже склонялось над горизонтом. Коснувшись верхней кромки атмосферы, оно окрасило её всеми цветами радуги.

      – Вау! – воскликнула Жаклин.

      – Первый закат вдали от дома, – тихо произнёс сидевший позади Рик Харрис.

      Погружаясь все глубже и глубже в атмосферу Сатурна, Солнце из ярко-белого стало оранжевым, затем красным и бурым, после чего окончательно скрылось за клубящимся газовым горизонтом, оставив после себя лишь тонкий серп преломлённого света. Впервые за полтора года с момента отлёта с Земли «Армстронг» оказался в темноте. Однако