На заметку взрослым деткам. Наталья Гаврюшова

дунул, лишь, не глядя

      Нет листа, ищи-свищи!

      Вот так жизнь! Любовь ручьями

      Красно – алыми навзрыд,

      Места мало для печали

      Как же миг свой перебыть?

      А идите не в перчатку

      А по зовам жил в судьбе,

      Можно и не порядку

      Главное, чтоб по душе.

      Ну, а там, все ваше, точно

      Непонятное в любви,

      Красота рекой проточной

      Половинками внутри.

      Вот и Лист, как пригодился

      Нет его, пропал, ну что ж,

      К ветке вон, зимой прибился

      Кажется, у них всерьез!

      Что любовные тревоги

      Запылившийся в них ум,

      По рябиновой дороге

      Котлованом наобум…

      Не стал дружить Помидор с Сорокой. Как Любовь на полволшебства разделить? Она – одно большое чудо! Выпил янтарного молока с гороховой ладьи и пошел себе дальше. Сорока вслед ему прокричала: «Дурак ты, Томат! Даже и не попробовал…»

      Океанские бродилки

      Шла Морковь по лесу, а навстречу ей думающий Жираф: «Как дела, тундра!» Морковь на него посмотрела, хвостиком подмигнула, да и отвечает: «Как в джунглях! Сказки кругом, хоть отбавляй! Чудеса так и просятся с собой взять!» Жираф еще больше оживился и говорит: «Можно и я с тобой?» Морковь подумала, что он очень много думает и тем самым может навредить волшебству. «Нет – ответила она Жирафу. – И не проси! Сказок много, а дорога одна! Можем и не поместиться…»

      Мимо диких океанов

      Мимо серебрёных гор,

      Проходили чудом Страны

      Обнимая ввысь простор.

      Очень много там их было

      Шли куда-то стороной,

      Неохотно и лениво

      Будто не совсем домой.

      А на небе облаками

      Рыскал безымянный Лев,

      Страны, нет, его не знали

      Только он, конечно, всех.

      Сам такой вот, как из каши

      Изумрудного стекла,

      Впрочем, он – один из наших

      Клубом пара из окна.

      Фиолетовая грива

      Темно – красные усы,

      Прыткий, радостный, игривый

      Лапы – во! Как пух в шары!

      А веселый! Загляденье!

      Поет песни до зари,

      Прямо жизни откровенье

      Пятью метрами длины.

      А на небе, так, фигурка

      Малым призраком в лучах,

      Ну, как «вещь в себе» – шкатулка

      Что приходит часто в снах.

      Почему же безымянный?

      Где он имя потерял?

      Эх, наверно, нежеланный

      Хорошо, что сам не знал.

      Страны жутко удивились

      Первый раз это у них,

      Вроде бы и не влюбились

      А тут Лев, как чудо в жизнь.

      «Эй, волшебные в сапожках!

      Страны что ли по весне?

      Проложить в любви дорожку

      Звездной россыпью везде?»

      «Ой, не надо, Лев крылатый!

      Сами будем воротить,

      Ты, какой-то странноватый

      Дай свое на час отбыть!»

      Льву немного грустно стало

      Безымянный неспроста,

      Как же жизнь эта достала

      Из чудес и волшебства!?

      Львы другие, между прочим

      Стоят крепко на земле,

      С