КРУГИ ПО ВОДЕ. Александр Данилович Надеждин

Колизея, вверх по ступеням на холм Монте-Оппио, где можно, наконец, вытянуть натруженные ноги под столиком бара, на расстоянии протянутой руки, фигурально выражаясь, от 3-го этажа Колизея. Tак что всё ещё нескончаемая толпа зевак, бредущая вдоль его фасада далеко внизу, остаётся вне нашего поля зрения. И, как писал Павло Тычина по-итальянски утончённый украинский поэт:

      Вeчiр,

      Нiч.

      Глава II. Идеальный город

      Идеальный город, как один из предметов творческого и философского рассмотрения активно обсуждался художниками, инженерами и учёными (часто в одном лице) эпохи Возрождения. Они, наконец, повернули свой мысленный взор от средневекового созерцания Божественного замысла в сторону реалий человеческого существования, таких как архитектура и градостроительство, возможно, убедившись в своей ограниченной способности продвинуться в понимании божественного.

      Смена парадигмы: кривая улица

      В результате первых попыток поставить архитектуру на рациональную основу появились проекты, состоящие из восьмигранных звёзд для городских стен центральной площади и радиальных прямых улиц для облегчения ориентации, предлагая людям, спешащим по делам, неограниченную ничем перспективу и возможность быстрого передвижения по городу. Радиально расходящиеся улицы наполеоновского Парижа, центра Амстердама и почти буквально следующего по его стопам Санкт-Петербурга – воплощение этой рационализации жизни. Из логически-геометрической простоты вытекли сами собой прямые фасады и квадратно-гнездовые городские планы центра имперской Вены и американских городов, вольно или невольно повторяя карты древнегреческих мегаполисов и древнеримских столиц средиземноморских колоний. Нетрудно допустить, что эта рациональность диктовалась соображениями военного или полицейского характера в соответствии с состоянием «града и мира» в том или ином месте.

      Но в небольших городах Италии возобладала, к моему вящему удовольствию, другая тенденция градостроительства, сформулированная Мессером Леоном Баттистой Альберти в конце XV века. Вместо рациональных мер для защиты города и быстроты перемещения по городу, он подумал о естественном желании жителей города пребывать в атмосфере комфортабельно замкнутого, соразмерного человеку окружения (как это по-итальянски!), об удовольствии чисто эстетическом от узнавания и следования по путям своей памяти или о будящем воображение любопытстве заглянуть за ближайший поворот.

      Эти соображения и привели к сознательному планированию кривых или, как теперь говорят, синусоидальных улиц с домами, естественно вписывающимися в эту кривизну с помощью уникального приёма ломки плоских фасадов под тупым углом в 160–170 градусов. Такие улицы я встречал и с особым воодушевлением рисовал в городах Италии, когда мне доводилось замедлить свой бег с тем, чтобы, не торопясь вынуть из рюкзака лист белой бумаги на твердой подложке и карандаш, а чаще чёрный маркер, и погрузиться в свой почти непрекращающийся диалог с видимым миром.