По острию. Валерий Теркин

посмертных букетов!

      Чёрные розы – оборванный след.

      Мету истории в день предосенний

      Многие вспомнят и память почтят.

      Пусть будет слабым для нас утешеньем

      То, что отпели полвека спустя[3].

      Гибель становится казнью режима!..

      Грозным набатом звучит приговор.

      Мысль откровенная – не-по-сти-жи-ма!..

      Горько и больно за всё до сих пор.

      Чёрные розы уже не завянут,

      Будут сочить неподдельной слезой.

      Символом нашей жестокости станут

      Чёрные розы судьбы роковой.

      Злободневное

      Памяти священника и учёного

      Павла Флоренского, к 140-летию со

      дня рождения

      Прошла эпоха!..

      Восемьдесят пять

      Со дня убийства мученика Павла.

      По меркам нынешним ещё не свят,

      Но праведным служением прославлен.

      Должны пройти не годы, а века,

      Чтоб осознать величие картины.

      Большое видится издалека,

      Все важные фрагменты и глубины.

      Что изменилось нынче на Руси?

      Меняются правители – и только.

      Но тот же страх навязчивый висит,

      И от тревоги бесконечной горько.

      В тридцатые террор внутри страны,

      Теперь война и внутренняя смута.

      О Господи, страдать обречены

      Из века в век от бедствий почему-то.

      Уничтожали лучшие умы!..

      Самих себя безжалостно, о нравы!..

      И новый век не миновал войны

      В пределах развалившейся державы.

      Когда ж не будет кровушка сочить?

      Наступит время тишины звенящей.

      Хочу ходить не призраком в ночи,

      А быть самим собою – настоящим!..

      Ночное адажио

      В вечернем сумраке туманном

      Терзает душу саксофон.

      Звучит красиво, филигранно,

      И вот рождается спонтанно

      То радость светлая, то стон.

      Внимая музыке Леграна,

      Я погружаюсь в мир иной.

      Мне сердце чувственное ранит

      В бескрайнем звёздном океане

      Адажио тиши ночной.

      Воспоминания нахлынут

      Созвучием прошедших дней.

      Души разжатая пружина

      Расправит сгорбленную спину

      В дрожащей трепетной волне.

      Смотрю в чернеющее небо —

      Не счесть галактик надо мной.

      Нигде и на Земле-то не был,

      И жизнь промчалась так нелепо —

      Как миг – сорвавшейся звездой.

      «„Грёзы любви“ в приоткрытые двери…»

      «Грёзы любви» в приоткрытые двери

      Тихим напевом лелеяли слух.

      Томным мечтаниям мне ли не верить,

      Если я сам невесом, словно пух.

      Плавно накатят душевные грёзы,

      Грёзы моей запоздалой любви.

      Вы окружаете дымкой белёсой,

      Негой дурманящей разум обвит.

      Вот не спеша подойду к пианино,

      Нежно дотронусь до клавиш рукой.

      В

3

В 1991 году в день пятидесятой годовщины со дня смерти Марины Цветаевой и по благословению Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в московском храме Вознесения Господня, что у Никитских ворот, была совершена панихида по рабе Божьей Марине.