Птица счастья. Тамара Москалёва

чуть больше ста километров, поезд остановился. «Вы-гру-жайсь!» Быстрое построение, и – шагом марш: по тридцать-сорок километров без передыха!

      Степь сплошная – ни деревца. Солнце жарит беспощадно. Везде пыль. Трава и обочины дорог от пыли серые, как от цемента. Красноармейцы покрыты этой пылью с головы до ног. Усталость и волнение нарастали. Расим старался превозмочь тупую боль в спине и отёкших ногах. Губы пересохли, хотелось есть и особенно пить. Он поболтал фляжку, воды – ни капли. Изматываются солдаты на этой сковородке – теряют силы и даже сознание. Тот упал, другой…. Медсанбат подбирает – кого-то откачивает. Расимка держится из последних сил, глотает клейкую слюну. В конце колонны еле плетётся худущий красноармеец. Что-то шепчут его растресканные губы. Наконец… метрах в ста замаячил колодец. Солдат сделал шаг-другой и кулём повалился на иссохшую землю. Подошла повозка. Положили в неё обессилевшего, а возле сбросили его «причиндалы» – скатку, фляжку, ружьё, каску, мешок, лопатку. Вся амуниция к солдату прилипает, как бородавка. Везде с собою. Тяжело-легко – тащи!

      Ну вот и колодец! Рядом – корытца для водопоя скоту. Короткая задержка.

      – Много не пить! – слышен грозный приказ ротного, – ноги отекут ещё больше. Соображайте, какие из вас ходоки-вояки потом? Фляжки наполнить.

      Красноармейцы, конечно, пьют, поливают себя прохладной водою. Теперь полегче. Поливают и худущего на телеге… бесполезно – он умер. Кое-как в тверди степной вырыли могилу.

      У Расимки на душе кошки скребли: ещё и боя не было, а уже сколько смертей, ужас! И сам он – жалкий, голодный, измочаленный. Как-то не так он представлял себе войну.

      Солнце клонится к закату, жара стихает. Ну скоро ли, наконец, привал-то на отдых и обед? В животе урчит – сил нет.

      – Братва, жрать-то будем сегодня? – выкрикнул из строя высоченный парень в очках и обмотках.

      Все разом загалдели. Несколько десятков пар глаз устремились к старшине. Тот пояснил, что кухня пуста: основные продукты и фураж для лошадей – в других эшелонах, которые застряли где-то на развороченных немцами путях.

      – Панику отставить! Вы здесь не у бабки на блинах! – и уже спокойнее сказал: – Подвезут, но, когда – неизвестно. А пока терпите.

      И опять – без горячего, опять сухой паёк. Никакого привала, и снова – «шагом марш»!

      А вот и берег Дона. Предстоит пройти почти два километра по железнодорожному мосту через реку. Но… команда: «Стой!» – короткая важная информация политрука:

      – Товарищи бойцы! Нам всем выпала великая честь сражаться в этих местах. Здесь, на этом мосту, в Гражданскую войну воссоединились армии: маршала Ворошилова и нашего дорогого вождя – товарища Сталина.

      – Хм, честь: «сдохнуть!» – проворчал тот же парень в обмотках.

      – Эт-то ещё что? Р-разговорчики!

      И снова «марш!» Перешли мост. Правая сторона Дона. Остановка: «Товарищи! Общая задача такова: мы должны вклиниться в расположение немцев, разбить их на группы и уничтожить!»

      – Чё,