Нерон. Блеск накануне тьмы. Маргарет Джордж

со мной оказался Нимфидий. – Ты достаточно увидел? Говорил же – лучше тебе оставаться в лагере.

      – То есть повести себя как трус? Я должен был это увидеть. Мне надо было понять, с чем мы столкнулись.

      – Огонь – живая тварь, – сказал Нимфидий. – Этому дому с виду ничего не грозило, но внутри его притаился враг, этот враг рос, набирался сил и выжидал. А когда насытился и вырос, решил, что пришла пора явить себя. И к этому моменту мы уже были не в состоянии его одолеть.

      – Не уверен, что в наших силах его остановить, остается надеяться, что мы можем его замедлить и спасти тех, кого он хочет сожрать, но и тут мы ничтожно слабы по сравнению с нашим врагом.

      И это была правда.

      – Я должен проследить, чтобы наполнили водой пустые помпы, – сказал Нимфидий. – Мои люди нуждаются в отдыхе, так что необходимо провести смену пожарной бригады, а для этого надо вернуться на Эсквилин, в Четвертый район.

      – А мне надо осмотреть Палатин, – сообщил я. – Так что возвращайтесь без меня, я иду дальше.

      Нимфидий и не подумал меня отговаривать, просто дал совет:

      – Только иди не один, возьми с собой кого-нибудь из преторианских трибунов. Субрий Флавий сейчас возле фургонов, я его позову.

      Мне совсем не хотелось возвращаться к фургонам и окровавленным одеялам, поэтому я остался стоять на месте.

      Вскоре подошел Субрий. Он казался крупным – широкое лицо, широкие плечи, да и торс тоже, – но при этом полным его никак нельзя было назвать. Хотя защитная одежда вигилов и всех, кто принимал участие в тушении пожара, мешала оценить их габариты.

      – Буду тебя сопровождать, цезарь, – сказал он. – Куда желаешь направиться?

      – На Форум и Палатин, – без колебаний ответил я.

      Субрий нахмурился:

      – Это путь в самое сердце пожара.

      – Я должен увидеть, насколько он распространился.

      Трибун устало вздохнул и указал направление рукой:

      – Тогда нам туда.

      И снова мы шли мимо горящих домов против течения толпы из обезумевших от страха людей.

      Рев огня становился все громче, – казалось, он высасывает из города весь воздух. Едкий дым стал гуще, нос и рот пришлось закрыть платком, но глаза оставались незащищенными и постоянно слезились.

      Видимость из-за дыма была как в сумерки, но я мог разглядеть, как одни люди помогали тем, кто слабее их, и тащили на плечах стариков и инвалидов, но были и те, кто расталкивал всех на своем пути. Одни несли узлы со своими пожитками, другие волокли явно награбленное добро.

      А потом мы – я даже не успел толком понять как – оказались на Форуме. Пожар сюда еще не добрался. Дома из мрамора стояли на приличном расстоянии друг от друга, и это замедляло огонь, но он все равно подбирался все ближе.

      Из проема в крыше храма Весты взметнулся столп огня, и я сразу понял, что это не священный огонь. Я просто стоял и смотрел.

      Это было самое сердце Рима, и ему грозила погибель. Центр Рима… Я отвечал за него и обязан был его защитить. Только я один, как Великий понтифик[16],

16

Великий понтифик («великий жрец», букв.: «великий строитель мостов») – верховный жрец, глава коллегии понтификов.