Божественные соперники. Ребекка Росс

она пошла прочь против течения толпы. На мгновение мир расплылся, и она поняла, что слезы обжигают глаза.

      «Ненавижу его».

      Она услышала, как Роман зовет ее сквозь гул разговоров и звонки трамвая. Люди вокруг толкались плечами.

      – Погоди, Уинноу! Не убегай от меня!

      Она растворилась в толпе прежде, чем Роман смог ее догнать.

      6

      Ужин с любимыми (и не очень) людьми

      Всю дорогу домой у Айрис не выходило из головы то, что наговорил Роман. Войдя в квартиру, она не заметила, что горят все свечи и пахнет ужином, пока не появилась мама в своем лучшем платье, с завитыми волосами и накрашенными губами.

      – А вот и ты, солнышко. Я уже начала волноваться. Ты пришла домой на час позже!

      Мгновение Айрис просто пялилась, переводя взгляд с мамы на ужин, накрытый на кухонном столе.

      – Мы ждем гостей?

      – Нет. Сегодня будем только ты и я, – ответила Эстер, помогая дочери снять плащ. – Я подумала, мы можем устроить особый ужин. Как бывало в прошлом.

      Когда Форест еще был с ними.

      Айрис кивнула. В животе заурчало, когда она поняла, что мама купила еду в ее любимом ресторане. На блюде лежало жареное мясо с овощами и блестящие от сливочного масла булочки. У Айрис потекли слюнки, когда она усаживалась за стол, а Эстер накладывала еду ей в тарелку.

      Давно мама не готовила и не покупала ужин. Хотя Айрис хотела быть осторожной, она так истосковалась по горячей, сытной еде. По разговорам с трезвой матерью. По минувшим дням до отъезда Фореста и до того, как Эстер начала пить.

      – Расскажи о работе, солнышко, – попросила мама, усаживаясь за стол напротив.

      Айрис откусила кусочек. Как маме удалось заплатить за такой пир? И тут до нее дошло: наверное, на эту еду пошли деньги за радио бабули. И на выпивку, скорее всего. Еда вдруг стала на вкус как пепел.

      – В последнее время я работаю над некрологами, – призналась Айрис.

      – Чудесно, дорогая.

      Айрис не описала бы свою работу над некрологами как «чудесную» и не ответила, разглядывая Эстер.

      Для Айрис мама всегда была красавицей: округлое лицо, каштановые волосы и обаятельная широкая улыбка. Но сейчас ее глаза блестели, словно она смотрела, но на самом деле не видела. Айрис поморщилась, поняв, что мама не совсем трезвая.

      – Расскажи мне про «Трибуну», – сказала Эстер.

      – Мама, я вообще-то работаю в «Вестнике».

      – Ах, ну конечно. Про «Вестник».

      Айрис стала рассказывать то одно, то другое, но только не про Романа. Как будто его и не существовало вовсе, но его слова продолжали звучать в голове. «Ты неопрятная».

      – Мама? – начала Айрис и нерешительно замолчала, когда Эстер подняла на нее взгляд. – Поможешь завить мне волосы?

      – С удовольствием, – ответила мама, поднимаясь из-за стола. – Кстати, я купила себе новый шампунь. Мы вымоем тебе волосы и накрутим на мои бигуди. Идем в ванную.

      Айрис взяла свечу и пошла за ней. С небольшими сложностями Эстер удалось вымыть голову дочери над ванной. На это ушло