Тот самый Стёпка. Светлана Воронкова

его дню рождения новый красивый ремень.

      Как Зинка в кино попала

      Однажды мы с Зинкой вышли погулять. Я сладко спал и смотрел интереснейший фильм, в котором индеец по своим национальным традициям пытался раскурить со мной трубку мира, вдруг неожиданно начал лизать мне нос. Я не понял, а потом проснулся. Это, конечно, был никакой не индеец, а Зинка. По всей вероятности, она долго сидела у меня перед носом и ждала, пока я проснусь. Но, не выдержав, начала меня аккуратно будить, облизывая мне сначала нос, а потом уже, когда я начал отмахиваться от слюнявого будильника, норовила перейти на лоб.

      – Зина! Отстань! Я еще не гото-ов! – заныл я, отворачиваясь от нее к стенке. Но Зина окончательно возмутилась моей наглости и со всей силы пихнула меня передними лапами в спину, дескать: «Алё?!»

      В общем, пришлось все-таки проснуться и сразу двинуться на выход. Забыв про еду.

      Вышли мы на улицу, а там кино снимают. Куча народу, осветительные приборы, вагончики с именными табличками, на одной из который я увидел имя моего кумира. Вот только недавно на фильм с ним в киношку бегал. Я просто обалдел! Оглядываясь вокруг, в надежде обнаружить его лично, я совсем забыл про Зинку. Но в следующее мгновение я слышу наше с Зиной кодовое слово «вкусняк», медленно опускаю голову на Зинку и вижу, как она, сделав нос стрелой, прижав уши к затылку, сделав круглые глаза и брызнув слюной, рванула в эпицентр сьемок.

      – Зина! Стоя-я-я-ть!

      Все было тщетно. В следующую секунду Зинка уже сидела, приклеенная к ноге главного актера, на которого были направлены все прожектора. Невысокая женщина, видимо, режиссер, громко взвизгнула, а потом крикнула: «Стоп!»

      Мои ноги сделались ватными. Иван Киногривый! И моя Зинка рядом с ним! И как ее от него теперь отдирать – совершенно непонятно. Никаких Зининых вкусняков я с собой, конечно, спросонья не взял.

      – Так! Это что такое? Нам нужен был белый пудель! А это коричневый лабрадор! Я не поняла, где белый пудель?! – настойчиво требовал необходимую по сценарию собаку режиссер.

      Иван Киногривый воспользовался незапланированным перерывом и начал знакомиться с моей Зинкой. Та же на радостях упала на землю и подставила пузо, но потом резко опомнилась, вспомнив о недавно произнесенном кодовом слове, и снова приклеилась хвостом к ноге актера.

      –Да чем я тебе так понравился? – засмеялся он. – У нас по сценарию с тобой как раз прогулка по набережной рядом, но я вижу, что ты знаешь команду «рядом»? Молодец. Но только ты должен быть белым пуделем, – продолжал веселиться Иван.

      Я вообще в полнейшем шоке не мог выговорить ни слова.

      – Где белый пудель?! – уже почти в истерике кричал режиссер.

      – А может, эту снимем? Смотрите, она ко мне прям приклеилась. Мы и ходим вместе в ногу. Смотрите, а-ап! – актер сделал поворот, и Зинка, конечно, в ожидании вкусняка сделала поворот вместе с его ногой.

      – Нет! Нет и нет! У нас по сценарию белый пудель и точка! Где он, я спрашиваю?!

      Под Зинкой уже образовалась лужа из слюней, но она не сдавалась.

      Вдруг к режиссеру подошла еще одна маленькая женщина