Терапевтическая проза. Ирвин Ялом. Комплект из 5 книг. Ирвин Дэвид Ялом

Маршала Стрейдера. Как звали ректора Университета Мехико? А вот – Рауль Гомес. Наконец-то ему повезло – через несколько мгновений он уже слышал в трубке голос мистера Гомеса. Маршал не слишком хорошо знал испанский, но и его скудных познаний хватило, чтобы понять, что мистер Гомес никогда раньше не слышал о Питере Макондо и, разумеется, не получал от него крупный грант на лекции Стрейдера. Но это еще не все. Что касается отца Питера: на факультете экономики профессор Макондо не работал, равно как и на всех остальных факультетах Университета Мехико.

      Маршал упал в кресло. Он словно получил серию мощных ударов, а теперь пытался прийти в себя и прочистить голову. Через несколько минут его деятельная натура взяла верх, он схватил ручку и составил список «что нужно сделать». Первой в списке стояла задача – отменить всех пациентов на этот день. Маршал обзвонил четырех пациентов и оставил им сообщение об отмене сеансов. Разумеется, без объяснения причин. Маршал был уверен, что в данной ситуации он должен хранить молчание, а потом разобрать фантазии пациентов относительно того, почему он отменил их сеансы. А деньги! Четыре сеанса по сто семьдесят пять долларов каждый. Он теряет семьсот долларов и компенсировать эту потерю не сможет.

      Интересно, думал Маршал, почему отмена дневных пациентов стала поворотным моментом его жизни. Он вдруг подумал, что это было переломное решение. Ни разу за все годы своей профессиональной деятельности он не отменял сеансы. На самом деле он никогда ничего не пропускал, будь то уроки в школе или футбольная тренировка. Его альбом был полон наград за посещаемость, скопившихся с начальных классов. Не потому, что он никогда не болел, никогда не получал травм. Нет, иногда он заболевал, как любой нормальный человек. Но он был достаточно упрям, чтобы не обращать на это внимания. Но никто не сможет провести терапевтический сеанс в состоянии паники.

      Следующий пункт: позвонить Мелвину. Маршал знал, что скажет ему Мелвин: он никогда не упускал шанса наступить на больную мозоль. «Пора идти в банк, Маршал. Сейчас же неси этот вексель в „Credit Suisse“. Попроси их положить девяносто тысяч долларов на депозит твоего банковского счета. И скажи мне спасибо, Маршал, целуй мои ноги за то, что я настоял на получении этого векселя. Ты мой должник, дружище. И запомни, Маршал, хоть и не стоило бы мне тебе этого говорить: ты лечишь психов. Не вкладывай деньги в их предприятия!»

      Час спустя Маршал с гарантийным банковским векселем в руке шел по Саттер-стрит по направлению к «Credit Suisse». По дороге он оплакивал разрушенные мечты о богатстве, о пополнении коллекции произведений искусства, о свободном времени, которое он сможет посвятить изложению переполняющих его идей, но больше всего он горевал о пропуске в мир посвященных, в мир частных клубов, латунных почтовых ящиков и дружелюбия избранных.

      А Питер? Принадлежал ли он к этому миру? Он, конечно, не сможет заработать на мне, если, конечно, он не состоит в тайном сговоре с банком. Но, думал Маршал, если Питер не преследовал финансовый мотив, то какой тогда? Поднять на смех психоанализ? Может, он связан