Тайна Самаэля. Алишер Арсланович Таксанов

не вести же за собой «хвост». Бекзод Хисамиевич просил не подставлять профессора Каюмова, значит, он имел в виду и милицию. Хотя, кто его знает, может этот человек знает, кто убил Ибрагимова… и Нигарахон! Тогда он – важный свидетель, и его тем более нужно охранять!

      Сверху раздалось какое-то уханье. Я поднял голову. На чинаре, скрывшись в кроне листвы от яркого солнца, сидела сова. «Странно, что здесь делает эта птица?» – подумал я. – «Ведь сова – ночное существо». Мне казалось, что она внимательно следит за мной, не мигая и не двигаясь. Большие глаза словно горели красным огнём, а её пухлое тело и острые перья создавали зловещую атмосферу. Какое-то жуткое зрелище.

      – Чепуха! – произнёс я.

      – Чего ты? – не поняла супруга. Она не обратила внимание на птицу.

      – Нет, ничего, глупости всякие… – пробормотал я и стал подниматься на свой этаж. В этот момент не знал, что и делать. Может, найти по справочнику телефон этого Махмуда Каюмова и позвонить? «Нет, нельзя, ведь мои телефоны могут прослушиваться», – остановил я себя. Но сидеть сложа руки в квартире оказалось близкой к пытке. Я нервно расхаживался из комнаты в комнату, пытаясь сосредоточиться, однако никакая путная мысль не приходила в голову. Я был в смятении. Мои родные тоже испытывали дискомфорт.

      – Можешь рассказать, как всё было? – спросила меня супруга.

      Я кивнул и сообщил всё, что было в доме профессора Ибрагимова и о том, какие показания давал следователям прокуратуры и милиции.

      – Ты думаешь, что они подозревают нас?

      – Да… Может, решили, что всё связано с деньгами, грантами…

      Тут Индира внимательно посмотрела на меня:

      – И это всё? Больше ничего не хочешь мне сказать?

      Я замялся:

      – Ну… была ещё одна странная встреча… с женщиной…

      – С женщиной? – в голосе супруги прозвучали нотки ревности. Она прищурилась, и её брови слегка сдвинулись. В этот момент я заметил, как её губы сжались, а в глазах мелькнула искорка недовольства.

      Я усмехнулся. В другое время воспринял бы это как положительную реакцию, мол, значит, любит, но сейчас ревность была не к месту.

      – Да… с красивой и эффектной женщиной по имени Лилит… Она, как призналась, финансировала наш проект.

      – А почему встреча, по-твоему, была странной?

      – Потому что… – тут я запнулся. – Она возникла словно из ниоткуда…

      – Как это понимать?

      – Ну, просто её не было рядом со мной, а потом – бац! – сидит и смотрит на меня. Словно колдовство какое-то. И исчезла также неожиданно, что я подумал – у меня галлюцинации. Второе, она знает обо мне многое, даже о службе на флоте и работе в Москве, а я о ней – ничего. Третье, говорила тоже на какие-то религиозные темы, на что в последнее время наводил меня и Бекзод Хисамиевич – это более, чем подозрительно. Четвёртое, она предложила мне десять миллионов долларов, если я восстановлю изделие, что разрушил профессор…

      Моя супруга измленно вздернула брови:

      – Десять миллионов?