Обнажая душу. 2 тома в одной книге. Павел Агеев

тут, сученок! Попробуй только пискни, а то я тебя…

      Дальше следовали слова, что вгрызались во все каналы детского восприятия, а предыдущие отголоски горького опыта напоминали о воплощении обещанного! С этими словами закрылась крышка бункера – накопителя под зерно, где лучик солнышка едва проникал через маленькое окошечко и напоминал о том, что по ту сторону стен еще есть тепло! Соблазн отозваться на крики искренне желающих его найти, подавлялись страшным предупреждением отца: «Сиди здесь и молчи – ты наказан!»

      Спасение было всего в нескольких шагах, но звать на помощь – запрещено, да и страшно! Быть изолированным от жизни, находиться в неведении, что происходит за «броней» бункера, испытывать голод и тревогу – все это, вместе взятое, пугало меньше, чем наказание телесного характера!

      Такое «воспитание» проявлялось и в сарае, где с братом вели себя тише, чем сама тишина, дабы не ослушаться отца!..

      Это ломало детскую психику, но не останавливало его!

      Глава IV Большие чувства маленьких сердечек

      На щеках костры стеснений,

      А в глазах искринки счастья!

      На листках слова мгновений,

      Что тогда казались сказкой.

      Волнительный почерк

      Анна Васильевна, моя первая учительница, с первых дней учебы возложила на меня лавр вундеркинда! Придя в школу, я уже хорошо читал и писал. Вот тогда-то ко мне неожиданно пришла первая любовь. Ее звали Лиля. А моя детская влюбленность проявлялась с обнаженной искренностью и не была прикрыта нормами и стереотипами. При этом я совершал, как мне кажется, вполне взрослые поступки, ухаживая за ней, серьезно обдумывая подарки, мечтая в будущем о свадьбе и детях. В общем Лилю я со всей своей ответственностью семилетнего мужчины мог назвать: «Моя невеста». Я заходил за ней по пути в школу, мы шли под ручку, а после выполненных уроков вместе играли.

      Помню первые поцелуи в щечку, что окрыляли и уносили до небес, а иногда и выше! Мне нравилось делать щедрые жесты, когда друзей угощал карамельками, а ее – шоколадными конфетами. Я нарочно поддавался ей, когда играли в прятки, жмурки, догонялки. Катал на санках по снегу и по льду, что блестел скользкой гладью около ее двора. А в школе писали друг другу записки.

      Помню, как ждал ответа с замиранием сердца, наблюдая, как Лиля выводила буквы и слова, предназначенные мне. Интрига, а что же в письме, дразнила, окрыляла, дарила радужные надежды. Наконец, получал аккуратно сложенный листочек, где таился целый кладезь чувств «моей невесты».

      Это были трогательные детские истории, но сердце, казалось, билось по-взрослому! Приходил домой, вновь и вновь перечитывая записки, целовал глазами строки, а эмоции собирались в звёздную пыльцу и кружили вальс в моей душе!

      Письма от Лили будоражили чувства и мотивировали ходить в школу! Домой приносили оба пачками, а после сделанных уроков вместе