Одинокие сердца. Мила Дрим

проступил у него на лбу. Сердце сжалось от жалости к Злате. Бедная, бедная его девочка!

      – Она три дня пролежала в коме, а когда очнулась, оказалось, что Злата потеряла память. Я, кстати, врач из той больницы. Она была моей пациенткой.

      Так вот оно что… Михаил испытал облегчение от услышанного, которое, впрочем, перемешалось с чувством вины. Ведь его рядом с ней не было!

      Но Злата… Она потеряла память, и теперь все встало на свои места!

      Или нет? Нужно было все прояснить.

      – А теперь кто? – Михаил метнул в него темный взгляд.

      – Мы пока просто общаемся, – тщательно подбирая каждое слово, отвечал Павел. – Как друзья. Я по возможности, помогаю ей с реабилитацией. Сегодня, например, Злату осматривал пульмонолог. Специалист по легким.

      – Что сказал? Как она вообще? Анализы там, рентген? А то такая бледная была. В обморок не падает?

      Павел вновь удивился.

      Родная мать столько вопросов не задавала, а этот, бородатый, завалил его вопросами.

      Вывод напрашивался сам. Неравнодушен он был к Злате. Только вот проблема, он, Павел, тоже питал к девушке чувства.

      И как теперь быть?!

      – По сравнению с тем, что было, состояние небо и земля. По анализам хорошо, по дыханию и рентгену замечательно.

      – Это хорошо, это чудесно просто, – ощущая, как злость, а вместе с ним и напряжение спадают с него, Михаил улыбнулся.

      Павел не оценил его улыбки, хотя бы потому, что она очень напоминала ему оскал голодного волка.

      В отличие от Михаила, Павел все еще был напряжен. Да и как тут расслабиться? Неизвестно, что дальше сделает этот бородач.

      – Да ты что такой напряженный, Пашка? – заметив его состояние, хохотнул Михаил. – Расслабься! Я врачей уважаю! Там, на фронте, знаешь какие бравые ребята? Скольких наших спасли! Герои! Тебя, кстати, куда подбросить?

      – Можно на остановке, дальше я сам, – сдержанно ответил Павел.

      Михаил кивнул.

      Павел, взвешивая все «за и против», все же, решился кое-что сказать.

      – Михаил, – позвал он.

      – А? – тот бросил на него спокойный взгляд.

      – Вы должны понимать, что Злате нельзя нервничать. Всякий стресс может вылиться в непредвиденные ситуации. Это я, как врач вам говорю. Вы ведь понимаете важность этого?

      – Понимаю, ты не беспокойся, Пашка. Я о своей Злате позабочусь. Это я тебе как мужик говорю. Понял?

      Воздух завибрировал от напряжения.

      Те ниточки дружелюбия, которые только-только протягивались между двумя мужчинами, оборвались.

      Машина остановилась возле остановки. Павел открыл дверь, вылез и только тогда осмелился ответить:

      – Я, как врач и как друг Златы, буду помогать ей и постараюсь быть рядом. Вы не сможете мне запретить этого.

      Ответом стала очередная улыбочка-оскал.

      ГЛАВА ПЯТАЯ

      Этой ночью не спалось.

      Не помогал даже ромашковый чай, который она, Злата, выпила уже две чашки. Теперь от него в животе была