Под крылом Гамаюна. Книга первая. Гамаюнов, Вас тут не стояло!. Анатолий Сергеевич Завражнов

Глеба снова возникла страшная картина. Особенно часто он видел её в первый год пребывания в интернате. Вот они едут в город. Отец – на переднем сиденье рядом с водителем. Часто оборачивается к матери, о чём-то говорят, смеются. Глеб прилип к левому боковому окошку – в такой дальней поездке впервые, потому интересно всё-всё. За зарослями камыша блестит вода, по которой снуют лодки, утки. Река Великая. На другом берегу – леса, прерываемые разной величины посёлками, в небе – редкие облака и парящие чёрные и белые птицы…

      Удар! Зад машины взмыл вверх, упал. Водителя с отцом швырнуло на лобовое стекло, Глеба с матерью – в спинки передних сидений. О ремнях безопасности, тем более, о подушках безопасности и речи не было. Дверца рядом с Глебом распахнулась, и мать каким-то чудом просто вытолкнула его из автомобиля. Но перед этим… Взгляд мазнул по переднему стеклу. Даже сквозь сеть трещин видно, что на дороге перед капотом стояли два человека: серьёзный, сосредоточенный постарше и ухмыляющийся молодой. Оба держали в руках непонятные штуковины. И всё – темнота и боль. Он бы, наверно, не описал эти физиономии, скажем, для фоторобота, но картинка осталась чёткой.

      Очнулся уже в интернате, в лазарете. Через сколько времени – не знал. Самое паршивое – вовсе не мог говорить. Даже мычать не получалось. С трудом речь стала возвращаться через год, но тогда его уже никто ни о чём и не спрашивал. За этот год и директор поменялся, и воспитатель-наставник. Иногда приходили мысли, что неплохо бы отыскать тех убийц, но как это сделать-то? Хотя надежды и не терял. Регулярно специально восстанавливал картину, несмотря на жуткие головные боли.

      Сейчас остановились недалеко от города Остров, тут дорога делала крутой поворот влево, перед этим поворотом Наталья Ивановна и положила букет чёрных роз на обычный придорожный камень. Глеб тоже вышел, конечно, походил вдоль дороги, и его уже привычно царапнуло меж лопаток как раз напротив камня. Это царапанье – как раз тот самый признак наличия рядом перехода на «изнанку», который Глеб обнаружил в себе после рекомендаций старого мага. Тут с другой стороны дороги и дерево стояло – толстое, ограничивающее обзор за поворотом.

      Бабушке сейчас говорить ничего, естественно, не стал, у неё других забот хватало, о чём она обещала рассказать в родовом поместье. А по дороге расспрашивала подробно о жизни в интернате, о полученных им знаниях, о том, что ему хотелось в жизни – много чего её интересовало, причём, искренне. Остановились однажды перекусить в придорожном трактире, миновали Луки, и вот, наконец, она, Молотовка! И, кстати, у Натальи Ивановны имелось средство связи – так называемый мобилет, штучка пока ещё редкая, дорогая, но владельцы поместий и титулов разного ранга её оценили по достоинству, и редко кто из баронов не озаботился приобретением. А уж графы и подавно! И, между прочим, у самого Глеба мобилет тоже имелся, да ещё из самых последних и дорогих разработок известной фабрики Кротовского. С функцией записи разговоров