Степановна, бабуля-попаданка. Татьяна Охитина

которая вылезла из воды, шурша осыпающимися камнями, ползла следом.

      «Да как же меня угораздило? – думала Тамара Степановна. – Жила себе, жила, никого не трогала, а потом оказалась не пойми где, да еще мерзость какая-то за мною гонится!»

      Не выдержав, она оглянулась – вблизи тварь выглядела совсем жутко: змееподобное тело венчалось треугольной головой с алыми глазами, в разинутой пасти, обрамленной зубами-крючьями, что-то шевелилось… Внезапно оттуда взметнулось щупальце, пытаясь схватить за ногу.

      «Да чтоб ты лопнула, гадина!» – взвизгнула Тамара Степановна.

      Раздался грохот, пространство вздрогнуло, взрывная волна толкнула ее вперед, приложив о каменную поверхность.

      Сознание отключилось.

      Темнота дарила покой. Разум спал, а тела и вовсе не было. Можно было расслабиться и ни о чем не думать…

      – Хозяйка! Хозяйка! – голоса доносились словно сквозь вату, мешая отдыхать. Но потом Тамара Степановна наконец поняла, кому они принадлежат, и сознание начало просыпаться.

      Когда она открыла глаза, над головой сияло солнце.

      – Хозяйка, ты жива! – радостно воскликнула Таша. Заплаканное личико и одежда были измазаны зеленой слизью. Ее сестра и брат выглядели не лучше. Больше всего повезло коту – он оказался почти чистым.

      Тамара Степановна огляделась и обнаружила, что лежит у колодца и что ей досталось больше всего – мерзкая слизь обляпала ее с головы до пят. Теперь стало понятно, почему Таша не бросилась обнимать.

      – Что ж, зато спаслись, – сказала Тамара Степановна исключительно чтобы себя утешить.

      И вздрогнула, услышав треск ломаемого бурьяна – сквозь заросли снова кто-то ломился. Она торопливо поднялась, вскочила, загородив собой детей. Рядом встал кот, взъерошив шерсть дыбом.

      Мгновенье спустя на поляну вывалились «носильщики».

      – Все готово, Хозяйка, – произнес один из них, и оба замерли, словно истуканы.

      – Ну готово так готово, – расслабилась Тамара Степановна. Идите откуда приш…Нет, погодите, – опомнилась она, – вы мне еще нужны.

      Первым делом, вернувшись в дом, она велела натаскать воды, растопить печь, пустив на дрова сухую березу, что валялась во дворе. Как самая обляпанная, отправилась мыться первая. Пока отмывались дети, работники закончили пилить и колоть, что с их стороны было поистине героическим поступком – инструменты, что нашлись в сарае, знавали лучшие времена.

      В благодарность за труды Тамара Степановна вручила трудягам по колбасе и батону и только потом отправила домой.

      – Надоест работать на герцога – приходите, найду чем вас занять, – сказала она на прощание.

      Закрыв за ними ворота, обернулась, посмотрела на дом, который в закатных сумерках выглядел еще более неприглядным чем обычно, на двор, заросший травой. «А еще дети, один из которых со странными способностями и долг в триста золотых», – напомнила она себе.

      И задумалась. Триста золотых – а не слишком ли много за старый дом с куском запущенной земли?

      Или в этом мире золото не особо ценится? Но тогда почему у бандитов с большой дороги в награбленном не оказалось ни одной золотой