Погребенные. Легенда о Маат. Оушен Паркер

на то, что была услышана.

      Несколько девушек, покрытых чёрными вуалями, безлико сидели на полу, чуть поодаль от трона. Виднелись лишь их руки, гипнотизирующе перебирающие струны инструментов, похожих на арфу.

      – Склонитесь перед великими богами, – с силой дёрнув несколько струн и повысив голос, пропела одна из прислужниц, и все они разом смолкли.

      Я замерла в паре шагов от вставшего на дыбы чудовища, напоминающего разожравшегося до размеров слона шакала. Вытянутая морда оскалилась, обнажив ряд острых зубов, с которых стекала слюна.

      Анубис не удивился моему прибытию. Протянув вперёд руку, усыпанную золотыми перстнями, он погладил шакала по голове, и тот вернулся к его ногам.

      – Маат. – Улыбка Анубиса была искренней и в то же время насмешливой. Он искренне надо мной насмехался. – Ты сбежала, или тебя отпустили?

      – И то и другое одновременно.

      – Хорошо. У нас не было другого выбора, кроме как согласиться на условия Амсета. Он нужен нам.

      Часть меня предложила заткнуться и не озвучивать то, что вертелось на кончике языка. У меня не было прав, авторитета или чего-нибудь такого, что позволило бы обращаться к Анубису крайне неуважительным образом, но…

      – А я вам не нужна? Потому что я как раз планировала свалить в закат. – Голос сорвался на истеричный визг. Для пущей вопросительности я приподняла брови, убедительности – указала пальцем на дверь, через которую планировала покинуть родные пенаты и до самой смерти в компании Мираксес пить пиво и питаться тако где-то в районе Мексики.

      Но палец, которым я так активно махала, упёрся во что-то знакомой твёрдости, а потом оказался в сжатом кулаке Габриэля.

      – Пусти, – то ли рыкнула, то ли хрюкнула я и пыталась вырвать руку из его поразительно цепкой клешни.

      Он не сопротивлялся и отпустил меня именно в тот момент, когда моя поза была наименее устойчивой. Я почти позорно упала.

      – Сходи уже к доктору, мистер Раздвоение Личности. – На этот раз получилось хорошенечко цокнуть и даже немного устрашающе рявкнуть. – Я не успеваю за твоими изменениями.

      – Это всё из-за того, что ты просидела взаперти почти целый год. – Его изящный рот расплылся в нахальной усмешке.

      – Год?!

      Анубис скорчил гримасу и начал массировать виски.

      – Маат, послушай…

      – Вы заперли меня на год, потому что вам нужен он? Вот этот?! – Я хотела снова ткнуть куда-нибудь пальцем, но решила не рисковать и скрестила руки на груди. – А я? Я вам нужна? Тогда требую, чтобы его тоже заперли!

      Габриэль так громко рассмеялся, что я подпрыгнула на месте – слишком давно не слышала его смех.

      Находясь в заточении, большую часть свободного времени (а его было больше, чем хотелось бы) я винила себя во всём, что случилось между нами. Череда принятых им решений вытекала из поступков, которые я совершила «до». Мне не в чем было его винить и не за что ненавидеть. Я могла лишь попросить прощения и именно этим планировала заняться на воле. Пока он не начал смеяться.

      Что-то