.

его примеру и пасмурно выдохнул:

      – Да… в курсе.

      – Я ему далеко не все докладываю, но и ты тогда будь добр, гонор попридержи, Евгений, – по-свойски попросил Борисыч.

      Он врубал подобную формальность, когда хотел воззвать к моему взрослому «я». Вот только этого не требовалось. С некоторых пор я многое переосмыслил, в том числе, что касалось моего отца, который пахал двадцать четыре часа в сутки, ради нашего благополучия. Внезапно перестал воспринимать, что он мне везде должен.

      – Все будет ок, дядь Валер, – серьезным тоном пообещал я. – Я и не собирался выебываться.

      – Вот это молодец, – доверчиво похвалил Борисыч. – Ну, давай… топай отдыхать.

      Я коротко кивнул и лениво зашагал к парадной двери. Гул от хлопка разошелся по большому холлу в дорогом классическом стиле. Стуча ботинками по светлому паркету с геометрическим рисунком, я сразу направился на кухню. До дрожи хотелось что-нибудь закинуть в рот, перебить похмелье.

      В просторной столовой суетилась Маргаритка. Что-то мыча себе под нос, она наполняла этажерку с десертами собственного приготовления. На кухне шумела вода, поэтому кухарка не услышала, как я подкрался сзади.

      – Бу! – выдал не слишком громко, щекотнув пальцами упитанные бока.

      Дернувшись, Рита оглянулась и махнула на меня лопаткой, не стесняясь издавать ругательства. Не словами, а невнятными звуками, которые я легко распознавал по интонации.

      – Ты чего такая нервная с утра, Маргаритка? – лукаво поинтересовался я.

      Моя забавная женщина жестом руки посоветовала отвалить.

      – Ладно-ладно. – Я примирительно поднял ладони вверх. – Покормишь хоть голодного путника?!

      Ее доброе, круглое лицо озарила снисходительная улыбка. Она кивнула и, составив последнее пирожное, отошла от стола. Жена Борисыча не могла на меня всерьез дуться и тем более не покормить. Да и я никогда бы не позволил себе ее обидеть. Она пришла работать в дом позже дядь Валеры, но была не менее роднее.

      Сняв куртку, я повесил ее на спинку стула и уселся во главе стола. Маргаритка принесла большую тарелку, где красовался аккуратный омлет, ломти бекона и тосты. Она тронула мое плечо, таким образом желая приятного аппетита.

      – Спасибо! – поблагодарил я и тут же набросился на еду.

      Но долго наслаждаться завтраком, мне было не суждено. В столовую неожиданно зашла мать…

      Ее появление мгновенно отбило весь аппетит. Я, конечно, понимал, что нам не избежать пересечений в этом доме и придется как-то сосуществовать вместе, но пока не мог ничего с собой поделать. Внутри сразу начинало полыхать отвращение, презрение и ненависть.

      – Доброе утро, Рита! – поздоровалась мать с вернувшейся кухаркой, при этом почти не сводя глаз с меня. – Михаил приезжает к двенадцати, у тебя все будет готово?

      Маргарита кивнула, и хозяйка дома зацокала дорогими туфлями в направлении меня.

      Блядь… хоть бы доесть дала.

      Сложив тонкие руки на увеличенной у хирурга груди, которая