Чекистские фантазии. Олег Северюхин

и разместили в Интернете, а империалисты их взяли, прочитали, перевели на все возможные языки и взяли к себе на вооружение. Все наши аналитики считают, что это ваши стихи. И всю вашу поэму о России читают в списках по всей России, то есть СССР.

      Интернет мы прищучили как рассадник враждебной нам идеологии и как средство передачи разведывательной информации военного и политического характера. И вообще, выход в Интернет у нас под особым контролем. А всем талантливым поэтам и писателям мы помогаем. Учредили им новые премии и предоставляем возможность печатать свои произведения. Это так, для информации. Более подробно Вам расскажут в Москве, столице нашей Родины. Ваши попутчики Вас и проводят.

      Кстати, мы провели денежную реформу. Один наш рубль равен семидесяти шести американским центам. Водка стоит два рубля восемьдесят семь копеек. Колбаса вареная – два рубля двадцать копеек. На такси – посадка двадцать копеек, один километр – двадцать копеек. Мороженое на палочке «эскимо» от семи до четырнадцати копеек. Коробка спичек – одна копейка! Что скажете?

      – Да, наверное, ничего говорить не буду, – признался я. – Не понимаю я ничего. Честно говоря, зря я проснулся. Думал, за тринадцать лет мы уже перегнали все страны Европы и наступаем на пятки США, а в СССР как всегда – «кибернетика – продажная девка империализма».

      – Да как вы смеете так говорить! – чуть не затопал ногами человек, которого я начал припоминать. – В СССР самый прогрессивный строй в мире, обеспечивающий свободное развитие любого индивидуума, работающего на благо своей Родины. Наш человек – это гордость человечества будущего без пороков, которые были в нашем обществе. Это вы, бывшие коммунисты, спокойно отнеслись к тому, что настоящий СССР развалился как домик из кубиков. Мы больше не допустим этого. И подумайте над тем, кто вы и кем будете в СССР. Я вас больше не задерживаю. Директор службы безопасности Вам дальше все разъяснит.

      Хозяин особняка встал и вышел.

      Глава 6

      Вслед за хозяином особняка встали и вышли Петр Николаевич – директор республиканской службы безопасности и Николай Петрович – министр иностранных дел суверенной республики.

      Я совершенно не оправдал их надежд и им нечего доложить в Москву. Скажут, что я закоренелый враг режима, не готовый к сотрудничеству. Кто его знает, что произошло за эти тринадцать лет. Вполне возможно, что люди, с которыми я встречался, это внесудебная «тройка», которая сейчас определяет мне срок на лесоповале. Если есть лесоповал, то, значит, начали развивать заброшенную лесную промышленность республики. Или наоборот? Если развивается лесная промышленность, то есть лесоповал. Интересно, что еще вернулось вместе с первыми секретарями?

      В комнату вошли мои сопровождающие. Молча кивнули головой – на выход. Так же молча, я им показал свои руки – как мол, наручники надевать будете или надо их за спину заложить? Мне также молча, махнули рукой – иди, как знаешь.

      В машину сели как положено: сначала на заднее сидение сел один человек, рядом с ним я, затем рядом со мной еще один человек. Место рядом с водителем оказалось пустым. Машина потихоньку начала выезжать в сторону трассы, соединяющей областной, простите – центр новой республики с Республикой